Все семь волн - Глаттауэр Даниэль

Через сорок секунд

RE:

Это ты верно подметил! И прежде чем, оскалив зубы, нацелиться на твою глотку, я все же сосчитаю до трех. Раз. Два. Два с четвертью. Два с половиной…

Лео, я жду!

Через десять минут

RE:

В Бостоне я ничего не рассказал Памеле о нас, потому что рассматривал «нас» как пройденный этап. А после Бостона я ничего не рассказал ей о нас потому, что ничего не рассказал ей о нас в Бостоне. Я же не мог начинать рассказ с середины. Такие сумасшедшие истории, как наша, рассказывают либо с самого начала, либо не рассказывают вообще.

Через минуту

RE:

У тебя же была возможность наверстать упущенное.

Через сорок секунд

RE:

В общем-то, конечно.

Через пятьдесят секунд

RE:

Но эти «затраты» уже не оправдали бы себя, потому что ты все равно хотел как можно скорее закончить эту «сумасшедшую» историю (или вообще не начинать ее вновь).

Через тридцать секунд

RE:

Нет.

Через двадцать секунд

RE:

Что «нет»?

Через тридцать секунд

RE:

Ты ошибаешься.

Через сорок секунд

RE:

Так объясни мне, в чем моя ошибка!

Через две минуты

RE:

Нет, Лео, не завтра! (Внимание! Последнее предупреждение!)

Через три минуты

RE:

Я ничего не рассказал ей о нас потому, что она бы этого не поняла. А если бы поняла, то это была бы неправда. Потому что правда о нас с тобой — непонятна. Я, честно говоря, и сам ее не понимаю.

Через тридцать секунд

RE:

Брось, Лео, все ты понимаешь! Даже очень хорошо. Просто ты как минимум так же хорошо умеешь держать эту правду при себе. Ты не хочешь смущать «Пэм».

Через сорок секунд

RE:

Возможно.

Через минуту

RE:

Но это неразумно — начинать отношения с женщиной, держа за пазухой тайну о некой сумасшедшей истории с другой женщиной, дорогой Лео.

Через пятьдесят секунд

RE:

Эта тайна — под замком, дорогая Эмми.

Через две минуты

RE:

Ах да, я и забыла — твой шкаф для чувств! Эмми, в шкаф шагом марш! Дверь закрыть! Ключ на два оборота повернуть! Температуру внутри шкафа на минус двадцать установить! Готово. Оттаивать каждые два-три месяца.

Спокойной ночи!

Я иду под горячий душ. Мне холодно!

Глава двенадцатая

Следующим вечером

Тема: Мой вопрос

Дорогая Эмми!

Мы сегодня уже не задаем друг другу вопросов? Игра закончена? Ты злишься? (Три вопросительных знака, один вопрос. Автор новой редакции правил игры: Эмми Ротнер.)

Через два часа

Тема: Мой вопрос

Лео, что такое «правда о нас»?

Через пятнадцать минут

RE:

Правда о нас? У тебя есть семья, которой ты очень дорожишь, муж, который тебя любит, и брак, который еще можно спасти. А у меня есть женщина, с которой я могу связать свою дальнейшую жизнь. У каждого из нас в отдельности есть будущее. Только у нас с тобой, вместе взятых, этого будущего нет. Вот что такое, с реалистической точки зрения, правда о нас с тобой, дорогая Эмми.

Через три минуты

RE:

Боже, как мне осточертела твоя «реалистическая точка зрения»! А в общем-то, это была не правда о НАС, а правда БЕЗ нас. И ты не поверишь, Лео, но я уже давно знала эту правду! Она была в каждом пятом твоем мейле.

Ну ладно, мне пора уходить. Я иду ужинать с Филиппом. Кто такой Филипп? Один веб-дизайнер, молодой, одинокий, остроумный и, самое главное, влюблен в меня. А мне это сейчас как раз кстати. Не столько он сам, сколько его влюбленность. Такова правда о нас с Филиппом. Если ты собираешься завтра спросить меня, как мы пообщались с Филиппом, то я уже сейчас могу ответить тебе: очень непринужденно.

Приятного вечера!

Через шесть часов

RE:

Привет, Эмми!

Сейчас четыре часа утра, и мне никак не уснуть. Мой сегодняшний вопрос: Мы еще увидимся?

Поздним утром

Тема: Зачем?

Дорогой Лео!

Поздновато тебе пришла в голову эта мысль. Еще дней десять назад ты был сторонником антивстречного курса. Цитирую: «Встречу, которую ни один из нас не может себе толком представить, я, честно говоря, с трудом себе представляю». Откуда же вдруг такое неожиданное желание? Или ты вдруг все же «как-то» — может, даже «толком» — представил себе нашу встречу? Лео, если я не ошиблась в своих расчетах, «нам» осталось всего три дня до «Пэм». Три дня, чтобы найти другую правду о нас, если таковая существует, отличную от твоей «реалистической». Правду, которая вряд ли обрадовала бы твою подругу из Бостона, которая ничего о нас не знает и потому ничего и не должна узнать. То есть для тайной встречи нам с тобой остались последние два вечера. Лео, зачем? Да, это и есть мой сегодняшний вопрос, мой, так сказать, предпредпоследний вопрос: ЗАЧЕМ?