Позвони в мою дверь - Нестерова Наталья

Петров накануне, в пятницу, заезжал до работы в ЦУМ, где в ювелирном отделе купил часики для Зины и брошь в виде лягушки для Леночки. Секретарша Петрова коллекционировала лягушат — игрушки, картинки и прочее. Брошь он вручил Леночке вечером, поцеловать в щечку его не допустили.

Зина свои часы потеряла, и в доме из действующих остались только старинные напольные с боем. Больше ему подарки делать было некому. Таисия уже несколько месяцев не звонила.

Зине часы очень понравились — маленький корпус и тонкая ажурная цепочка смотрелись на руке по-девичьи изящно.

— Какая прелесть! — воскликнула она, рассматривая свою руку. — И совсем как золотые.

Маша крякнула и открыла рот. Петров тут же сунул ей в рот петрушку. Она прекрасно знала, из чего сделаны эти часики…

— Ты мало зелени ешь, Маруся. И мама твоя, — он строго посмотрел на Людмилу, — как бы малокровие не заработала. Впрочем, с таким мужем и до инвалидности не далеко.

Болтовней Петров скрывал свое смущение. Он покупал подарки из золота не потому, что хотел произвести впечатление на соседку и секретаршу, а потому, что это был беспроигрышный вариант, не требующий хождений по магазинам. Ему только сейчас пришло в голову, что от золотых часов Зина может отказаться. Приличная женщина от постороннего мужчины дорогих презентов не принимает. Кроме того, в отличие от Потапова, ему и в голову не пришло купить какие-то сувениры остальным дамам.

Неожиданно выручила Зина. Она достала из пакета, который прятала под столом, две большие, с экран телевизора, разделочные доски. На одной сценки вроде комиксов изображали похождения маленького бородатого домового. Он прятался под столом и воровал с него продукты, пел песни, когда хозяева спали, перерезал шнуры у настольных ламп, таскал вино из бара. Его поймали и выпороли по замечательно розовой заднице. На последнем рисунке, подперев щеку рукой, домовой качал люльку с орущим ребенком. На второй доске в нескольких оконцах были нарисованы сцены из сказок.

Доски произвели фурор и были признаны лучшими подарками. Людмила тут же принялась экзаменовать внучку — просила показать на своей доске Серого Волка, Красную Шапочку и Буратино.

«Две недели Зининой работы, — прикинул Петров, — ну, дает, миллионерша».

Вечером парились в бане. Первыми женщины.

Когда они пришли, раскрасневшиеся и слегка осоловелые, Людмила пожаловалась:

— Я девочкам делала массаж. Они под моими руками мялись как резиновые и трещали, словно вместо костей у них одни хрящи. А потом они вдвоем стали меня массировать. И что ты думаешь, Потапов?

Они не могли вдавить мои телеса, как будто я…

— Полированный стол, — подсказал Потапов.

— Людочка! — вскричал Петров. — Твои рассказы будят во мне зверя. Немедленно бросай своего циника! Мы обвенчаемся в церкви!

— Это я циник? — возмутился Потапов. — Он к моей жене прилюдно пристает, а я циник. Иди баню проветривай, а то рога обломаю.

— Рогов у меня по положению быть не может.

А вот у тебя… Правда, Людмилочка?

Петров ей подмигивал, прижимал руки к груди и изображал страдание. Людмила смеялась. Шутки Петрова помогали ей переживать горькие мысли о своем возрасте, который она остро ощущала рядом с молоденькими Зиной и Машей. Потапыч запустил в Петрова диванной подушкой. Тот ловко ее поймал.

— Нет, я пойду, конечно, — вздохнул Петров, — даже в баню. Проветривать. Но этот разговор не окончен.

От второй подушки он увернулся, и она врезалась в косяк двери.

Баня стояла метрах в ста от дома. Из парной мужчины выскакивали на улицу и обтирались снегом. Женщины подглядывали из-за занавесок.

Несмотря на сумерки, они рассмотрели, что у Потапова узковаты плечи, а у Петрова ноги коротковаты в сравнении с туловищем. К фигуре Сережи придраться не смогли.

После ужина Потапыч, Людмила, Петров и Сережа играли в покер. Маша сидела рядом с мужем, тесно к нему прижавшись. Зина рядом с Петровым. Она к нему не прислонялась, но натурально изображала огорчение, когда у него были хорошие карты, или тайную радость, когда карты никуда не годились. Петров блефовал напропалую. Иногда Зина меняла тактику и актерствовала в точном соответствии с набором петровских карт. Народ терялся и проигрывал. В итоге Петров основательно почистил карманы своих партнеров.

— По справедливости, — сказала Людмила, вставая из-за стола, — половина выигрыша принадлежит Зине. Вы нас ловко провели, дуэт шулерский.