Репортаж о черном "мерседесе" - Прозоров Александр

Он подтянул к себе «мышку», несколько раз нажал на левую кнопку, кивнул, подтянул к себе листок с распечаткой, достал из кармана «Паркер», начал было записывать, но почти сразу остановился, удивленно разглядывая чистую бумагу. Потом негромко чертыхнулся и со словами: «Лесбиянку хочу», опять взялся за «мышку». Вскоре из-под стола послышалось характерное шуршание, Валерий Алексеевич наклонился в левую сторону и достал еще один лист с распечаткой в три строки.

– На. Я Харику позвоню, предупрежу, что ты от меня. Ну что, попробуешь?

– Не знаю, – пожал я плечами. – Попробовать можно, но на милицию, думаю, надежды больше.

– Пусть они по своим каналам шарят, а ты по своим посмотри. И еще, – он достал портмоне, открыл, извлек пачку разномастных купюр – от десяти рублей до пятидесяти долларов. – Вот, возьми. На «лапу» там дать кому придется, или просто заинтересовать материально. В общем, будут затраты – я все компенсирую. Независимо от результата. Вроде, все.

Он встал и протянул мне руку. Аудиенция закончена. Я тоже поднялся, пожал его ладонь, быстро сложил и сунул в нагрудный карман рубашки распечатки, сгреб в кулак купюры.

– Сергей, – окликнул меня Валерий Алексеевич, когда я уже открывал дверь. – Ты знаешь, так довелось, что своих детей у меня нет… В общем, ты постарайся, хорошо?

Выйдя на лестницу, я пересчитал деньги. Получилось чуть больше пятисот рублей и примерно столько же долларов. Зарплата больше, чем за полгода.

Гостиница «Спортивная» стояла, по городским меркам, в чистом поле – от Депутатской улицы и трамвайных путей ее отделяла широкая череда теннисных кортов, с двух других сторон омывала Нева (та, которая средняя), а с четвертой, узенькой, сторонки аж до самого Финского залива лежал пустынный газон. По нему, покрытому бодрым, еще белым снегом, тянулось превеликое множество лыжных следов. Думаю, на льду имелась еще не одна накатанная лыжня, но по нынешним солнечным денькам сковавший реку панцирь сильно напоминал подмокший картон, и выходить на него я бы не советовал никому. За водной преградой чернели высокие дебри ЦПКиО., Сейчас, правда, видок получался мрачный, но летом должно смотреться красиво. В общем, умеют спортсмены устраиваться – это вам не «Пулковская» гостиница, что фасадом выходит на перекресток трех шоссе, а задницей вязнет в зарослях «хрущевок».

В фойе, не мудрствуя лукаво, я просто подошел к администратору и спросил, где можно найти спортсменов из «Кронверка».

– Кронверк?.. – он задумчиво поправил узел туго затянутого темно-синего галстука и оглянулся в сторону приоткрытой дверцы служебного помещения: – Лена! А девицы из «Кронверка» уже вернулись?

– А они сегодня никуда и не уезжали, – послышался звонкий девичий голос. – В баскетбольном зале, кажется, развлекаются.

Спортзал гостинице явно не принадлежал – староват. Скорее всего, будущих чемпионов пускала к себе ближняя школа, что подтверждало стандартное общеобразовательное оборудование: шведская стенка во всю длину, низкие полированные скамейки, пачка матов в одном углу; «конь» и пара толстых канатов – в другом. По свободному от утвари пространству носились, тяжело топоча, довольно крупные тетки в коричневых футболках и трусах. На глазок – лет по двадцать. По сложению – далеко не гимнастки. Дородными я бы их не назвал, но попадись случайный прохожий между ними во время столкновения – перелом ребер обеспечен. А столкновений происходило масса. Девицы играли с баскетбольным мячом, как в регби – та, что урвала его себе, прижимала шарик к животу, наклоняла голову и неслась вперед, словно таран, не разбирая дороги. Все прочие бросались наперерез, и в лучшем случае пытались сделать подсечку или оттолкнуть в сторону, а в худшем – подпрыгивали и с разбегу падали на «счастливицу». Вот разгоряченная толпа спортсменок врезалась в шведскую стенку, раздался громкий хруст и… девицы понеслись дальше. Значит, хрустела лестница.

Интересно, они играют каждый за себя, или команда на команду?

– Помочь?