Тонкая математика страсти (сборник) - Курков Андрей Юрьевич

– Тормоза работают? – строго спросил он.

– Да.

– А если я проверю?

– Проверяйте! – я пожал плечами с искренним равнодушием. – Вы бы лучше иномарки чаще проверяли.

– Зачем? – удивился гаишник.

– Да вот меня десять минут назад одна так подрезала, что я чуть на встречную не вылетел. Я даже номер ее записал.

Услышав про номер, младший лейтенант навострил уши, но как только я показал ему записанный номер, он приуныл.

– Этим все можно, – сказал он.

– Кому этим?

– Сам подумай! Если не дурак, то догадаешься!

Не желая показаться в глазах гаишника дураком, я больше вопросов не задавал.

Младший лейтенант вдруг увидел черную «девятку», и его полосатая палка взметнулась вверх.

– А мне что делать? – спросил я.

– Ай! Езжай куда хочешь, – не оглядываясь, бросил гаишник.

И я приехал домой пообедать. Растворил в чашке кипятка три бульонных кубика «галины-бланки», накрошил туда несвежего бородинского хлеба и принялся уплетать свой обед с такой скоростью, будто вот-вот должен был бежать куда-то дальше. Правда, уже через несколько минут меня отпустило. И я замедлил движение ложки от бульонной чашки ко рту. Включил радио. Тут же в кухне зазвучала свежевеселая песенка «ай-яй-яй-яй-яй-яй убили негра». В ритме этой песенки я и доел свой бульон.

Посмотрел телевизор – в эти дни все новости были хорошие: приближались президентские выборы, и к ним приурочивались открытия новых сельских школ, газифицирование отдаленных районов страны тоже близилось к завершению, и одна шахта в Донбассе добилась невиданных со времен Стаханова результатов добычи угля. В общем, все было хорошо и собиралось быть еще лучше. Но тут зазвонил телефон.

– Ну что там? – спросил меня Серега.

– Очень интересно, – сказал ему я и тут же засомневался: а стоит ли ему обо всем рассказывать?

– Что интересно?

– Давай завтра увидимся, тогда я тебе и расскажу.

– Но ты что-нибудь узнал?

– Да, конечно. Больше, чем ты думаешь!

4

Вечером с букетом цветов я уже сидел во втором ряду партера и не без удовольствия смотрел спектакль. Армянка оказалась неплохой актрисой.

Особого плана действия у меня не было, но большие надежды я возлагал на интуицию и Провидение, а точнее – на случай. И после спектакля, заплатив старушке на служебном входе две гривни, я узнал, в какой костюмерной я могу найти актрису. Постучал, открыл дверь, и, не услышав ничего в ответ, зашел внутрь с букетом цветов в вытянутой вперед руке.

– Вы к кому? – обернулась она ко мне из-за туалетного столика. – Ко мне?

Я, что называется, раскланялся, рассыпался в комплиментах. Было видно, что цветы и внимание ей понравились.

– А вы кто? – спросила она нежным голосом.

– Я? – ее вопрос застал меня чуть-чуть врасплох, но первая пришедшая после вопроса в голову мысль не оказалась безнадежной. – Я в горсовете работаю, занимаюсь городской недвижимостью.

Актриса улыбнулась.

– Отвернитесь, пожалуйста, я быстренько переоденусь, – попросила она.

– Может, мне лучше выйти?

– Не надо, оставайтесь, только отвернитесь.

Я думал, мне предстоит стоять так лицом к двери минут пять, но прошло не больше минуты, как актриса снова окликнула меня.

«Действительно, быстро переодевается», – подумал я, вспомнив слова Сереги.

– Может, вы хотите меня на кофе пригласить? – спросила актриса, нежно улыбаясь.

– Да, конечно, – закивал я. – Я только боялся, что вы откажетесь.

– Почему же, с таким симпатичным мужчиной, к тому же театралом… Я с удовольствием. Хотите, подскажу хорошее кафе?

Короче, армянка сразу взяла бразды правления в свои руки, и тут уж никакой надежды не оставалось на случай или Провидение. Но мне это, тем не менее, нравилось. Раз она вела в этом «танце», значит, я мог спокойно изучать все ее возможные «па».

Привела она меня в приятный подвальчик на улице Заньковецкой.

Я взял по чашечке кофе с коньяком. Разговор шел ни о чем, но паузы при этом она делала длинные, вынуждая меня самого говорить больше и выбирать темы для продолжения беседы.

В какой-то момент в ее сумочке запищал пейджер. Она достала его, прогнала через экранчик сообщение. Ее лицо на мгновение стало удивительно сосредоточенным, как у генерала перед битвой. Тут же она легко и очень женственно вздохнула, спрятала пейджер обратно в сумочку и почти смущенно улыбнулась.