2017 - Славникова Ольга

***

Пока Крылов терзался всеми этими мыслями, козлобородый метрдотель фольклорно-питейного заведения уже который раз заглядывал в кабинетик, обеспокоенный тем, что важные гости до сих пор не притронулись к пище.

– Так я угадала или нет? Ты думал, будто это я? – спросила Тамара, прерывая поток сознания Крылова, который, возможно, просканировала через стол, украшенный остывшим гусем с яблоками.

– Извини, – глухо проговорил Крылов и приготовился к новой атаке ее железных аргументов.

Но вместо этого Тамара внезапно смягчилась.

– Какой ты глупый, – произнесла она с печальной и нежной гримасой. – Если бы я приставила к тебе детектива, ты бы этого даже не заметил. Как не замечаешь многого другого от меня.

– Послушай, – Крылов уже не мог сопротивляться потребности выговориться хоть перед кем-нибудь, – этот человек, который шпионит… У меня все время такое чувство, будто я его где-то видел. И даже хорошо когда-то знал. Что-то свербит в мозгу – как вот хочешь чихнуть, а не получается. Кажется – вот-вот вспомню, и никак. – Он замер, склонив голову набок, потому что разгадка опять замерцала где-то справа под черепом, но тут же погасла, оставив по себе уже знакомое ментальное удушье. Выпив залпом кружку розового квасу, ударившего в нос, будто крепкий кулак, Крылов утерся и добавил вдруг: – Этот человек… Словно судьба ходит за мной. Будто либо я его убью, либо он меня. Вот такая галлюцинация.

Подняв глаза, он ожидал увидеть фирменную Тамарину ироническую усмешку, которой до смерти боялись все ее прилизанные менеджеры. Но Тамара оставалась серьезна, ее глаза сияли мягко, будто плошки темного масла.

– Вряд ли это галлюцинация, – произнесла она, задумчиво глядя на свечу, с которой уже свисала стеариновая борода. – Надо доверять своим ощущениям, они иногда сообщают интересные новости. Но ты, как я понимаю, что-то от меня скрываешь.

– Каждый человек что-то скрывает, – с вызовом ответил Крылов.

– У нас с тобой сейчас предметный разговор, – одернула его Тамара. – Как бы ни было важно то, о чем ты мне не говоришь, то, что я тебе скажу сейчас, намного важнее. У тебя с твоим Анфилоговым своеобразный бизнес. И суть не в том, законный он или незаконный. Проблема та, что вы хотите быть сами по себе. Я имею в виду всех твоих приятелей, которые приходили к нам, когда мы снимали халупу на Кузнечной, а потом перестали приходить. Я хочу, чтобы ты уяснил: сегодня каждый человек – чей-то. А вы стремитесь быть ничьими. Все люди, все бизнесы объединены в одну мировую молекулу. Эта молекула намного проще, чем самая примитивная человеческая индивидуальность. Проще, чем та бомжиха, которая красилась сегодня возле моей машины. Проще даже, чем мой офис-менеджер, искренне уверенный, что, если смешать сорокаградусную водку с восьмиградусным пивом, получится напиток крепостью сорок восемь градусов. И внутри молекулы верхние уровни намного примитивнее нижних. Ты даже не представляешь, как грубы, топорны и однозначны функции самых высоких этажей власти, куда мне только удавалось заглянуть.

– Не представляю, – согласился Крылов, с содроганием вспомнив умные глаза больших чиновников и финансистов, с которыми ему случалось здороваться за руку; теперь эти люди казались ему похожими на мух в паутине, на живые консервы, какие запасают для потомства отдельные виды насекомых. – Но хита, с другой стороны, никому еще не нанесла серьезного ущерба, – добавил Крылов рассудительно. – И у нас люди зарабатывают на жизнь кровавыми мозолями. Сам проходил!

– О господи! Очередная слава труду! – воскликнула Тамара, швыряя на стол истерзанную салфетку. – Да любой карманник легальнее вас. Любой убийца понятнее, чем вы, с вашими каторжными каелками и летающими тарелками. Структура молекулы, о которой я тебе толкую, не имеет никакого отношения к государственным законам и к законам экономики, как нам ее преподают. Она интернациональна. Для нее не существует правил, кроме собственных. И люди, которые в нее не интегрированы, тоже не существуют. Ты и твои приятели – белые пятна на человечестве. Нам с тобой повезло, что мы родились в прекрасной местности, где чуть не половина населения желает не быть! Ничего удивительного, что каждый из вас ищет способа проверить, жив он или умер. Вы не годитесь ни на что, кроме освоения Луны. И почему вы думаете, что мир позволит вам оставаться такими, какими вы хотите?

– Даже не догадывался, что ты принимаешь все это близко к сердцу, – озадаченно проговорил Крылов.