Мост - Бэнкс Иэн

Ну так где я на этот раз остановился? Ага, мы в машине, прекрасно в нее вмонтированы и шпарим по трассе. Будем надеяться, шпарим не через сами знаете что. Это мне напоминает одну историю… Совершенно заурядную историю, без каких-нибудь там наворотов, без стрельбы и сумасшедших погонь (извините, коли разочаровал). Если вас интересует мое честное мнение, то и не история это, скорее уж биография с географией… И тем не менее…

Она получила

да погоди, сынок, дай вступленье-то закончу; угомонись, а? Господи Исусе, уж и договорить не дадут…

Она получила

и ты козел щас получишь если не заткнешь Джимми свое

Она получила степень

с микрофоном проблемы? да? Не слыхать меня ни хрена, что ли?

Она

ну получила она степень, получила. Валяй, вперед и с песней; не стоит благодарности. Блин, нельзя же быть таким впечат…

Она получила вожделенную степень и буквы после своей фамилии, а он немножко постебался над ее новой профессией и отыскал в ее облике новые символы. Из комнаты на Сайеннес-роуд он переселился в квартирку в Кэнонмиллзе. Андреа подолгу жила у него, но оставила за собой квартиру на Камли-бэнк. Там поселилась Шона, кузина из Инвернесса, пока училась на преподавательницу физкультуры в Крамоне, городе, откуда вышел род Андреа.

На каникулах ему приходилось по-прежнему работать, а она отдыхала за границей с семьей и друзьями, чем будила в нем и ревность, и зависть. Но потом они снова встречались, и все шло как раньше. И однажды (он так и не сумел вспомнить, когда именно) ему начало казаться, что их отношения способны перерасти в нечто посерьезнее череды коротких встреч. Родилась даже мыслишка, не предложить ли Андреа оформить брак. Но какая-то гордость не позволила ему пойти на такую уступку государству, уже не говоря о Церкви. Да и кому вообще нужен этот официоз? Главное то, что у них в сердцах или, скорее, в мозгах, а не в какой-нибудь книге актов гражданского состояния. Да к тому же Андреа, вероятнее всего, ответила бы отказом. Он понимал, что не стоит питать иллюзий.

По его мнению, они были уже экс-хиппи. Хотя являлись ли они когда-нибудь настоящими хиппи, это еще вопрос. Поколение цветов… что ж, люди выбирают афоризмы на свой вкус — завяло, пошло в семена, отцвело… Он как-то высказался, что проблема в усталости лепестков.

Она усердно училась, ради хороших выпускных отметок, а он получил диплом лишь спустя год после того, как она закончила аспирантуру. На праздниках она гостила у знакомых в других краях Шотландии, в Англии и Париже, а каникулы проводила в Штатах, странах Европы и Советском Союзе. Она восстановила связи с давними эдинбургскими приятелями. Она стряпала ему, когда он учился, навещала мать, иногда играла в гольф со своим отцом — вполне здравомыслящим и легким в общении человеком, как выяснилось, — и читала романы на французском.

Из СССР она вернулась с твердым намерением изучать Россию. Приезжая на квартиру, он иногда заставал ее за чтением беллетристики и учебников с курьезным кириллическим алфавитом, половина букв которого казались знакомыми. Она хмурила лоб, карандаш застывал над блокнотом. Затем она недоверчиво смотрела на часы и долго извинялась, что ничего ему не приготовила. А он отвечал: «Не говори ерунды» — и сам шел к кухонной плите.

День торжественного вручения дипломов он пропустил, так как отлеживался в «Ройал инфёрмэри» — ему вырезали аппендицит. Однако его мать и отец отправились на церемонию — услышать, как прозвучит его фамилия. С ним рядом была Андреа, и они отлично провели время. Когда пришли родители, он поразился тому, что с Андреа они разговаривают как старые друзья, — и покраснел при мысли о том, что раньше краснел за них.

Стюарт Маки познакомился с Шоной, кузиной из Инвернесса, и они поженились в первый год учебы Стюарта в аспирантуре. Он был шафером Стюарта, Андреа — подружкой жениха. Оба произносили тосты. Он лучше подготовился, но у нее лучше получилось. Он сидел и глядел, а она стояла и говорила. И тогда он понял, как сильно любит ее, как восхищается ею. Он даже смутно чувствовал, что гордится ею, хоть это, наверное, было не правильно. Она села под бурные аплодисменты, он поднял в ее честь бокал. Она подмигнула.

Через несколько месяцев она сказала, что собирается в Париж — изучать русский. Он подумал, что это шутка. Он тогда все еще искал работу. Были туманные идеи поехать вместе с ней, пройти ускоренный курс французского и подыскать какое-нибудь поприще, но тут ему предложили неплохое местечко в фирме, проектировавшей электростанции, так что пришлось согласиться. «Три года, — сказала она ему. — Всего-то навсего три года». «Всего-то навсего?» — спросил он. Она пыталась его соблазнить, мол, будем вместе проводить в Париже выходные и праздники, но он решил, что это вряд ли осуществимо.