Абсолютист - Бойн Джон

На прилавке, подальше от покупателей, лежал прекрасный арсенал ножей для разделки мяса. Я отвернулся, чтобы ненароком не надумать чего.

— Минуточку, сэр, — он, не глядя на меня, поднял стекло витрины и поставил лоток туда. Поколебался долю секунды, опустил стекло, посмотрел на меня и пошатнулся — сглотнул и, к его чести, кажется, лишился дара речи.

Мы смотрели друг на друга. Я искал в его лице признаки раскаяния, намек на стыд, и на миг мне показалось, что нашел. Но все это тут же исчезло, сменившись холодным взглядом, в котором читалось омерзение: он словно не мог поверить, что сам породил на свет подобную тварь.

— Я завтра ухожу, — сообщил я. — Девять недель буду в учебном лагере в Олдершоте. А потом меня отправят туда. Я подумал — может, тебе захочется об этом узнать.

— Я думал, ты уже там, — ответил он, взял с прилавка окровавленную тряпку и начал вытирать руки. — Или ты увиливал?

— Меня долго не брали по возрасту, — объяснил я, понимая, что это была попытка меня оскорбить.

— А сколько тебе?

— Семнадцать. Я соврал. Сказал, что мне уже восемнадцать, и меня взяли.

Он кивнул:

— Не возьму в толк, почему ты решил, что мне это будет интересно, но, наверное, такое следует знать. А теперь до свидания, если только ты не желаешь купить фунт фарша или…

— Почему вы мне не сообщили? — спросил я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Сообщили? — Он нахмурился. — Про что?

— Про мою сестру!

У него хватило совести отвернуться, уставиться на разложенные перед ним куски мяса и не отвечать мне какое-то время. Я смотрел, как он снова сглатывает слюну, обдумывает ответ, поворачивается ко мне с тенью сожаления на лице, а потом проводит грязной рукой по глазам, словно сгоняя недопустимую слабость, и качает головой.

— Ты тут ни при чем. Это касалось только семьи.

— Она моя сестра! — повторил я, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы.

— Это касалось только семьи.

Мы помолчали. К витрине подошла женщина, посмотрела на выставленное мясо, потом — через стекло — в лавку, явно передумала и продолжила путь.

— А ты-то откуда узнал?

— Я встретил Сильвию. Только сегодня. Когда сошел с автобуса. Она мне сказала. Мы совершенно случайно столкнулись на улице.

— Сильвия, — он фыркнул с отвращением, — вот же наглая девица. Как была прошмандовкой, так и осталась.

— Ты мог бы мне написать. — Я не желал говорить ни о ком, кроме Лоры. — Мог бы найти меня и сообщить. Сколько времени она болела?

— Несколько месяцев.

— И мучилась?

— Да, сильно мучилась.

— Господи Иисусе!

Я чуть наклонился вперед — в желудке зародилась грызущая боль.

— Не суетись. — Он вышел из-за прилавка и встал передо мной; я изо всех сил сдерживался, чтобы не отпрянуть в отвращении. — Ты бы ничем ей не помог. Такое бывает. Оно расползлось по всему телу, как лесной пожар.

— Я бы хоть повидал ее в последний раз. Я же ее брат.

— Да нет. Когда-то, может, и был братом, не буду спорить. Но то было давно. Скорее всего, под конец она тебя уже совсем забыла.

К моему удивлению, он обхватил меня за плечи. Я решил, что он собирается меня обнять, но он развернул меня и медленно повел к двери.

— Вот что я тебе скажу, Тристан, — произнес он, выталкивая меня на улицу, — ты ей не был больше никаким братом, точно так же, как мне ты больше никакой не сын. Здесь вообще нет никакой твоей родни. Тебе больше нечего тут делать. Для всех для нас будет лучше, если немцы пристрелят тебя на месте.

Он захлопнул дверь у меня перед носом и пошел в глубь лавки. Я смотрел, как он на секунду остановился перед витриной, разглядывая куски мяса, а потом скрылся из виду — и навсегда исчез из моей жизни.

* * *

— Возможно, я была не права, — сказала Мэриан, пока мы шли по городу в обратную сторону, к вокзалу. — Я как будто прыгнула на вас из засады, да? И притащила к родителям.

— Ничего, — ответил я, зажигая вожделенную сигарету и наполняя легкие дымом, успокаивающим нервы. С этим могла сравниться только пинта холодного пива. — Они хорошие люди.

— Да, наверное. Мы ежедневно сводим друг друга с ума, но, наверное, по-другому не бывает. Если бы у меня был выбор, я бы предпочла жить в собственном доме. Они бы ходили ко мне в гости, и мы бы не цапались каждый день.

— Я уверен, что вы когда-нибудь выйдете замуж.

— Я сказала «в собственном доме». Не в чьем-то еще, а в своем. Как вы.