Сарафанное радио и другие рассказы от первого лица - Нестерова Наталья

Вале двадцать два года — хорошенькая, стройненькая. Брючки в обтяжку, топик на бретельках, сзади — полоска голой спинки, впереди — пупочек обнаженный. Водители шалеют, глядя на Валю, и речь у них тянется, как в замедленном кино. Целую минуту «Это-о-о моя пу-утевка?» произносят. Но все знают, что Валя — девушка строгая, без глупостей. Работает реактивно: принимает заявки, выписывает путевки, шлет по долам и весям фуры с овощами и мороженым мясом, мазы-кразы со стройматериалами, перевозит на дачу и с дачи домашний скарб, формирует свадебные кортежи и даже подает к аэропорту бронированные «Мерседесы» для VIP-персон с сомнительной биографией.

Вести беседы по нескольким линиям для Вали — обычное дело. Ее рекорд — семь каналов одновременной связи. Но в тот день, когда судьба отвернулась от девушки, перегрузки на линиях не было. Я потом Валю выспросила и знаю произошедшее в деталях. Звонила старушка и требовала неукачиваемый автомобиль для перевозки кота со слабым вестибулярным аппаратом. По другой линии взывал о помощи водитель, которого задержали на посту ГАИ и штрафовали за отсутствие техосмотра. Загорелась третья лампочка, Валя извинилась, попросила оставаться на линии и ответила на новый звонок.

— Здравствуйте, Валя! Это Олег. Как поживаете?

— Холосо, — вдруг от волнения стала картавить и шепелявить Валя.

— Я долго не звонил, потому что ездил в командировку. Как вы относитесь к идее поужинать со мной сегодня вечером?

Сердце у Вали оторвалось с привычного места, стало биться в грудную клетку. Затем, не сумев найти выхода, покатилось в пятки.

С Олегом она познакомилась месяц назад на дне рождения у подруги. Олег был юристом. Существуют ли настоящие полковники, о которых поется в песне, Валя не знала. Престарелые полковники ее не интересовали. Но Олег был настоящим юристом! Стройный, подтянутый, остроумный и умопомрачительно галантный. Он проводил Валю до дома, элегантно выпросил телефон и поцеловал на прощание руку. А потом пропал, в воду канул. Она представляла Олега в большом зале суда (как в американских фильмах), он — адвокат, блестяще защищает сирых, убогих (и при этом почему-то получает большие гонорары). Валя сидит в публике, которая после пламенной речи Олега подхватывается и устраивает овации адвокату.

Потом они празднуют выигранное дело в интимном полумраке со свечами. Потом они… ну как водится, как в тех же кино подробно показано.

Олег не появлялся, и радужные мечты стали меркнуть. Валя терзала себя сравнениями: кто он и кто я? Аргументов в собственную пользу становилось все меньше, а достоинства Олега уносились в заоблачную высь. Подобными противоречиями и объясняется эмоциональный шок, пережитый Валей в момент звонка Олега.

Казалось бы, чего проще: ответь согласием — и вся недолга. Но Валя была диспетчером высшего класса! У нее два полушария мозга работали, как параллельные электростанции. Закрепился профессиональный навык: возникает перегрузка напряжения, извиняешься, отключаешься на время. Пока одно полушарие разговаривает с новым абонентом, другое находит решение возникшей проблемы.

— Извините, — проговорила Валя, — одну минуточку! — и отключилась.

Она щелкнула по кнопке линии, на которой сидела старушка с котом. Но Вале только казалось, что она переключилась. Пальцы дрожали, удар вышел слабым, и она продолжала разговаривать с Олегом:

— Значит, котика укачивает? — спросила Валя приторно-сладким голосом. — Ах, как печально! Попробуйте заранее принять противорвотные таблетки.

Она щелкнула по другой кнопке (с таким же результатом) и взяла строгий тон:

— А кто за тебя должен техосмотр проходить? С тобой вообще разобраться надо! Клиенты жалуются, что от тебя несет, как из спортивного зала или из конюшни. Может, тебе и дезодорант за счет фирмы покупать надо?

В ответ Валя услышала нервное покашливание, а потом раздался голос Олега:

— Весьма неожиданный диалог у нас получился. Мне остается только извиниться перед вами за… за беспокойство. — И положил трубку.

Сотрудники нашего автопредприятия, как-то: директор Павел Александрович — одновременно мой муж, я — бухгалтер, Пал Саныч — охранник, вахтер, курьер, слесарь-электрик (просит называть его начальником службы безопасности) — все мы прибежали на вопли из диспетчерской.

Валя стояла посреди комнаты и показывала пальцем на сорванные с головы, брошенные на стол и напоминающие большого расчлененного скорпиона наушники с микрофоном. И при этом, срываясь на визг, голосила: