Потерянный среди домов - Гилмор Дэвид

Глава 2

Поскольку мы были маленькие богатенькие пиздуны, мы уходили на летние каникулы на три недели раньше других. Но сначала у нас были экзамены. Мой брат участвовал в финальной олимпиаде провинции, что было большим делом, и теперь бродил наверху с «Королем Лиром» в руках (у книги была лиловая обложка), глядя в окно и что-то шепча себе под нос. Он снова пошел прыщами и испытывал страшное напряжение. Как и я, если быть честным.

Историю я прошел нормально, первоклассно сдал английский, латынь была пустяком, математику сдал, может быть, на шестьдесят баллов, но оставался еще последний экзамен, физика. Точно, как я и предчувствовал, в вечер перед экзаменом я открыл эту книгу с жуткой обложкой и принялся смотреть на все эти банки для супа, словно никогда их не видел раньше. Занимался до полуночи, пока глаза словно не запорошило песком, а потом отправился спать в комнату прислуги. Я поставил будильник на четыре утра. Проверил его пять раз. Выключил свет. Закрыл глаза. И опустился прямо на дно большого бака. Я хочу сказать, я был словно мертвец, лежа на этом дне, когда зазвенел будильник. Я подумал, еще не может быть четырех часов, еще нет, я только что лег спать, должно быть, что-то случилось с часами. Я нащупал будильник в темноте и покосился на него. Разрази меня гром: четыре часа. Я был таким усталым, что у меня разболелся живот, как будто вот-вот должно было произойти что-то действительно плохое, если я немедленно не усну. Я чувствовал себя готовым позвать маму и заставить ее написать записку, в которой говорилось, что сегодня я не могу прийти в школу. «Саймон не слишком хорошо себя чувствует».

Но я встал, и дошел до стола, и уселся за него, пялясь на желтую стену, завернувшись в одеяло. Открыл ужасающую книгу по физике. Перевернул страницу: еще больше супных банок, еще больше стрелок.

Через некоторое время город начал просыпаться: я слышал ругань Блюштейна, слышал, как автомобиль проехал по улице, одинокий автомобиль, первый за это утро. Я даже почувствовал что-то вроде облегчения, когда в окно пробился солнечный свет, это означало, что я приближаюсь к концу. Я спустился вниз, на кухню, и выпил апельсинового сока, съел тост и вернулся обратно в комнату прислуги.

Экзамен был после полудня, так что я вышел из дому примерно в полдень. Улица была какая-то странная, и я понял, что никогда не проходил здесь в это время. Был чудесный весенний день, солнце стояло высоко в небе; облака были длинными и похожими на перья, а воздух пах так сладко. Я явился в школу на час раньше. Некоторые ребята любят вертеться у экзаменационной комнаты, психуя, словно ненормальные, задавая друг другу вопросы, но я не стал этого делать. Я подумал, что кто-нибудь спросит у меня то, чего я не знаю, и это вытряхнет из меня всякое дерьмо. Так что я стоял в сторонке, чувствуя себя так, словно на голове у меня большой шар и я им балансирую, потому что любое неожиданное движение в любом направлении заставит его упасть, и я не вспомню вообще ничего. Я направился на футбольное поле. Там никого не было. Я уселся в траву со своим учебником физики. Потом лег на живот. Так мне было видно школу, мальчишек, маленькие крошечные фигурки, толкущиеся у парадной двери, и слышны голоса, доносящиеся оттуда. Я чувствовал запах травы. Посмотрев вниз, я увидел муравья, карабкающегося по земле. Я осторожно раздвинул траву и стал смотреть на него.

Наконец я открыл учебник. От солнца было трудно читать, что заставило меня скосить глаза. Я таращился на книгу, но через некоторое время осознал, что думаю о том, как плыву в лодке у нашего коттеджа и как звенят волны, ударяя по корпусу в ветреный день. Я перевернул страницу, посмотрел на нее, но внимание ускользало, словно яйцо в тарелке. То же самое со следующей страницей. Я больше не мог читать, больше не мог прочесть ни слова и далее думать ни о чем не мог. Если бы такое случилось на экзамене, мне пришлось бы хреново. Так что я закрыл книгу, растянулся в траве, положив руку под подбородок, и просто стал ждать.

Экзамен прошел нормально. Я хочу сказать, после него меня не отправили в учебный лагерь или что – то вроде этого. Я не провалился. Забавная, однако, вещь с этой книжкой. С учебником. В ту же минуту, как я вышел с экзамена, он превратился из самой важной книги в мире, находящейся в самом центре мироздания, просто в кучку страниц с каракулями. Он даже выглядел по-другому. Однако я все равно принес его домой. Я был слишком суеверен, чтобы оставить учебник. лежать в школе на окне. Я боялся, что это может привести меня к неудаче и выстроить вещи в таком порядке, что оценка окажется неудовлетворительной. Хотя, как ни старайся, до конца не подстрахуешься.