100 великих дипломатов - Мусский Игорь Анатольевич

На третьем году правления Филипп заключил свой четвертый брак, имевший огромные последствия как для Македонии, так и для всего мира. Филипп женился на дочери эпирского царя, к тому времени осиротевшей.

В середине 340-х годов до Р. X власть в Молосии оказалась в руках ставленника Македонии Александра, брата Олимпиады. Чтобы привязать царство молоссов к Македонии политически, Филипп в 342 году до Р. X. передал под власть Александра греческие полисы, расположенные на эпирском побережье Адриатики, что было, очевидно, формальной компенсацией за отторжение от Молоссии Орестиды, Тимфеи и Паравеи. Такой акт нехарактерен для политики Филиппа, принципиально отрицавшего идею компенсаций. Однако решение македонского царя представляется обоснованным. Передав молоссам города Элатрию и Пандосию, Филипп сохранил тем не менее контроль над важнейшим центром региона — Амбракией, а вместе с ней — и над эпирским побережьем.

Филипп и Олимпиада прожили несколько счастливых лет, но самым счастливым был год рождения наследника — 356 год до Р. X. В честь Александра Филэллина, жившего во время персидского нашествия, наследник получил имя Александр. Вскоре родилась его сестра (354 год до Р. X.), которую назвали Клеопатрой.

Но чем старше становилась царица, тем откровеннее проявлялись в ней черты властолюбия и мстительности. Все с большей страстью предавалась она религиозным оргиям.

Филипп отстранился от жены. С 346 года до Р. X. источники снова называют его побочных жен, например уроженку Фессалии Никесиполиду, которая умерла вскоре после рождения дочери Фессалоники, и какую-то гетскую княжну, уступленную победоносному царю ее собственным отцом.

Оставленная супругом Олимпиада вместе с сыном бежала к своему брату Александру и нашла там убежище, что, несомненно, было актом крайне недружественным по отношению к Филиппу и, во всяком случае, свидетельством независимости проводимой молосским двором политики. При дворе брата Олимпиада настаивала на объявлении войны Македонии; любопытно, что и сам Александр не исключал возможности войны и был к ней готов. Учитывая влияние и мощь Македонии в то время, следует признать, что решиться на открытый конфликт с нею можно было лишь при наличии реальных оснований для надежды на успех.

Показательно поведение Филиппа II в создавшейся ситуации. Война с молоссами в этот момент была равносильна срыву азиатского похода — войскам, уже переправленным в Азию, требовались подкрепления. Война эта угрожала и изменением позиции Греции, подчиненной Филиппом. Для сторонников демократии она означала бы, что в масштабах региона есть силы, способные оспорить власть Македонии; естественным результатом могло стать оживление антимакедонской активности. Таким образом, война с молоссами отсрочила бы поход в Персию и подорвала бы доверие олигархов к Филиппу. Трезво оценив обстановку, македонянин предложил Александру руку своей дочери; брак этот должен был стать гарантией желания Филиппа заключить мир и союз с молосским царем.

Летом 336 года до Р. X. в старинном престольном городе Эги проходила свадьба сестры Александра с эпирским царем. Великолепие праздника должно было продемонстрировать всем балканским подданным, македонянам и эллинам восстановление семейного мира, блеск династии и могущество государства.

Сопровождаемый двумя Александрами, зятем и сыном, царь проследовал к входу в театр. Спустя несколько секунд царь упал, пораженный кинжалом охранника Павсания. Убийца, бросив оружие, попытался спастись бегством Устремившиеся в погоню телохранители царя взять Павсания живым не сумели.

Гибель Филиппа II и поныне остается волнующей загадкой древности. По официальной версии, убийца хотел отомстить Атталу, надменному опекуну новой царицы, за то, что тот надругался над ним, будучи гомосексуалистом. Филиппа же он убил потому, что тот отказался дать ход судебному преследованию Аттала. Одновременно официальная версия содержала пункт о причастности к убийству рода Линкестидов, династов из Верхней Македонии, покоренной Филиппом.

Однако очень скоро версия об убийце-одиночке перестала удовлетворять современников. Признавая личные мотивы Павсания и не отрицая возможную причастность к убийству Линкестидов, Плутарх и Юстин называют в числе соучастников жену Филиппа Олимпиаду и сына Александра.

Арриан и Курций предполагали, что убийство Филиппа явилось результатом широкого заговора, инспирированного внешними силами, заинтересованными в гибели македонского царя, в первую очередь — Персией. Существуют и другие версии, в частности, что организатором был царь Молосский Александр.