100 Великих мифов и легенд - Муравьёва Татьяна

Действие былины относится ко времени татаро-монгольского ига. Во многих вариантах этой былины ее героем является не Алеша Попович, а другой богатырь — Михайло Казарин. В этом можно видеть отголосок исторического события: в 1106 году воевода Казарин освободил русских пленных, уведенных половцами.

III. Алеша и братья Збродовичи

Эта былина носит не героический, а семейно-бытовой характер. Однако корнями она уходит в глубочайшую древность, в те времена, когда браки могли заключаться лишь внутри одного «рода-племени». Термином «братья» и «сестры» тогда обозначались не только кровные родственники, но и все молодые мужчины и девушки брачного возраста, принадлежавшие к одному племени.

«Братья» строго следили затем, чтобы «сестры» не покидали своего племени. У многих народов известны сказания о девушке, полюбившей чужака, причем заканчиваются они, как правило, трагически: «братья» убивают девушку, а иногда и ее возлюбленного.

В былине об Алеше и братьях Збродовичах этот древний сюжет приобретает черты, свойственные более позднему времени. Братья Збродовичи — родные братья девушки, ревностно оберегающие нравственность сестры.

Значение прозвища «Збродовичи» не выяснено. В некоторых вариантах былины они названы Петровичами или Бородовичами.

Многие исследователи видят в этой былине снижение образа Алеши и отмечают неблаговидность его поведения по отношению к сестре Збродовичей. Однако известный ученый-фольклорист В.Я. Пропп категорически не согласен с такой точкой зрения: он считает, что Алеша с самого начала ставит своей целью освободить девушку от власти братьев-деспотов.

Пропп пишет: «Алеша, совершающий воинские подвиги, и Алеша, добывающий себе невесту-жену, вырывающий ее из пасти не мифологического чудовища, а из пасти не менее страшных человеческих чудовищ, есть один и тот же Алеша — герой русского эпоса».

Жили в Киеве братья Збродовичи. Как-то раз на пиру братья прирасхвастались: «Есть у нас сестрица единая, молодая Олена Збродовишна. Ясные очи у нее, — как у сокола, черные брови — как у соболя, личико — словно белый снег. Сидит она в высоком тереме, заперта девятью замками железными. Буйные ветры ее не обвеют, частые дожди не замочат, добрые молодцы не увидят».

Случился на том пиру Алеша Попович. Встает он с дубовой лавки, говорит братьям Збродовичам: «Напрасно вы, братья, похваляетесь. Не раз видел я Олену Збродовишну, не раз у нее в тереме гащивал».

Показалась братьям та речь за великую досаду. Не поверили они Алеше, разгневались.

Алеша говорит: «Коли на слово мне не верите, так убедитесь сами. Подойдите нынче вечером к сестрину терему, бросьте ей в окошко ком белого снегу и посмотрите, что она будет делать».

Послушались братья Збродовичи. Как стемнело, закатали они ком снега белого, кинули Олене в окошко. Выбежала Олена на высокое крыльцо, сама — в одной рубашке, без пояса, в одних чулочках, без чоботов.

Говорит Олена: «Здравствуй, мил-друг Алешенька! Давно уж тебя поджидаю. Без тебя кушанья призачерствели, питьица медовые застоялися».

Стали братья сестру корить: «Укора ты наша молодецкая! Просмеха ты наша вековечная!» Взял старший брат саблю острую, хотел срубить Олене буйну голову.

Стала Олена братьев просить: «Братья мои любезные! Дайте мне сроку хоть до бела света — смыть с лица белые белильцы, стереть со щек алые румянцы да сходить в церковь Богу помолиться».

Дали братья Олене сроку на малый час.

Вот стоит Олена в Божьей церкви, стоит, Богу молится, горючими слезами умывается.

Вдруг, откуда ни возьмись — Алеша. «Не плачь, — говорит, — Оленушка. Просись у братьев в чистое поле, чтобы там срубили тебе буйную голову».

Воротилась Олена домой, просит братьев: «Братья мои любезные! Исполните мою последнюю просьбу — отвезите меня в чистое поле и там срубите мне буйную голову».

Посадили братья Олену на коня, отвезли в чистое поле. А там их уж поджидал Алеша Попович. Налетел Алеша на братьев Збродовичей, закричал зычным голосом: «Ой вы, братья Збродовичи! Не дам вам сгубить Олену Збродовишну!» Подхватил Олену — и умчал на своем коне в стольный Киев-град. Там они в Божьей церкви повенчалися, золотыми перстнями поменялися.

82. САДКО

Эта былина относится к новгородскому циклу былин. Возникновение новгородских былин исследователи датируют XII веком, времени упадка Киевской Руси и расцвета Новгорода. Новгород был крупнейшим торговым городом, его непосредственно не затронуло татаро-монгольское нашествие. Д.С. Лихачев писал: «Расцвет Киева был в прошлом — и к прошлому Киева прикрепляются эпические сказания о военных подвигах Расцвет же Новгорода был для XII века живой современностью, а темы современности были прежде всего социально-бытовые».