100 великих чудес природы - Вагнер Бертиль

Озираясь кругом и вглядываясь в огромную черную пропасть, по стенам которой мы кружились, я заметил, что наше судно было не единственной добычей, захваченной пастью водоворота.

Над нами и ниже нас виднелись обломки судов, громадные бревна, стволы деревьев и масса мелких предметов — ящики, доски, бочонки, причем последние, как мне показалось, смещались вниз, к черной пасти, медленнее, чем более тяжелые вещи: лодки, бревна или куски корабельной обшивки…

Я решил привязать себя как можно крепче к бочонку, за который я держался, обрезать найтов, крепивший его к корме, и броситься в воду…

Прошел, может быть, час после того, как я покинул шхуну, которая уже успела спуститься значительно ниже меня, как вдруг она стремительно перевернулась три-четыре раза, нырнула в пучину и навсегда исчезла из глаз в бушующей пене…"

Этот монолог, похожий на отрывок из фантастического романа ужасов, как ни удивительно, имеет под собой вполне реальную основу. Место, о котором шла речь, находится не так уж далеко — у берегов Норвегии, и грозное природное явление, периодически возникающее в этом районе, вызывается вовсе не потусторонними или инопланетными факторами. Но, чтобы понять, как образуется зловещий водоворот, начнем немного издалека.

Самый крупный и самый широкий залив Норвегии — Вест-фьорд — окаймляет с запада, со стороны Атлантики, скалистая гряда Лофотенских островов. Словно гигантский мол, она разрезает стремительный поток идущего с юга вдоль побережья Северо-Атлантического течения, направляя половину его в глубь Вест-Фьорда. Надо сказать, что по форме этот залив напоминает огромную 250-километровую воронку, узкий конец которой изогнут на восток и глубоко вдается в сушу. Основная же акватория залива вытянута с юго-запада на северо-восток, причем северный край ее почти полностью перекрыт островами, оставляя мощному течению для выхода лишь узкие проливы.

Суда, плавающие в Вест-фьорде, вынуждены бороться с водоворотами и бурунами, возникающими там, где течение всей своей массой протискивается в узкие каменные щели проливов. Но воронкообразные заливы, вроде Вест-фьорда, имеют еще одно неприятное для моряков свойство: приливная волна, входя в его непрерывно сужающееся горло, постоянно растет, достигая порой огромной высоты.

Именно такую форму имеют все морские заливы, славящиеся особенно высокими приливами: канадский залив Фанди, где вода поднимается на 19 метров, Пенжинская губа в Охотском море, залив Ла-Плата и другие. И когда на могучую струю течения, с ревом и гулом рвущуюся на север в узких проходах между островами, накладывается исполинский вал приливной волны, идущий с запада на восток (или наоборот, если наступает отлив), то у Лофотенских островов образуется гигантский водоворот, с давних пор внушавший ужас не только рыбакам на их утлых лодчонках и малых ботах, но и капитанам крупных парусников, бороздивших воды Вест-фьорда.

Имя его известно многим из книг. Это — Мальстрем. Возникает он дважды в сутки между островами Лофотен и Москестром (или просто Моске), с западной стороны Вест-фьорда.

Немало леденящих душу историй рассказывают старые моряки о страшной пучине Мальстрема. Да и писатели-классики отдали дань ужасному водовороту. Вспомните, именно здесь бегут на шлюпке с терпящего бедствие «Наутилуса» пленники капитана Немо в "20000 лье под водой" Жюля Верна. Французский фантаст замечает мимоходом, что суда опасаются подходить к Мальстрему ближе, чем на пятнадцать километров!

Знаком, наверное, вам и рассказ Эдгара По "Низвержение в Мальстрем", отрывками из которого начинался этот очерк.

А вот как описывал это уникальное явление природы норвежский ученый XVII века:

"Вот время прилива течение между Лофотеном и Моске бурно устремляется к берегу, но оглушительный гул, с которым оно во время отлива несется обратно в море, едва ли может сравниться даже с шумом самых мощных водопадов. Гул этот слышен за несколько десятков километров, а глубина и размеры образующихся здесь ям и воронок таковы, что судно, попадающее в сферу их притяжения, неминуемо захватывается водоворотом, идет ко дну и там разбивается о камни; когда море утихает, обломки выносит на поверхность. Но это затишье наступает только в промежутке между приливом и отливом и продолжается всего четверть часа, после чего волнение снова постепенно нарастает. Когда течение бушует и ярость его еще усиливается штормом, опасно приближаться к этому месту на расстояние норвежской мили. Шхуны, яхты, корабли, вовремя не заметившие опасности, погибают в пучине. Часто случается, что киты, очутившиеся слишком близко к этому котлу, становятся жертвой разъяренного потока; и невозможно описать их неистовый рев, когда они тщетно пытаются выплыть. Однажды медведя, который плыл от Лофотен к Моске, затянуло в воронку, и он так ревел, что рев его был слышен на берегу. Громадные стволы сосен и елей, поглощенные водоворотом, выносит обратно в таком растерзанном виде, что щепа из них торчит, как щетина…"