Сто великих пророков и вероучителей - Рыжов Константин Владиславович

Действительно, законы, управляющие психокосмосом живых существ, хотя и определены Адибуддой, но связаны с Ним не непосредственно. Некорректно и неправильно поэтому говорить, что Он является творцом мира и каким-либо образом выказывает здесь Свою волю. Этого нет, и обычный человек не должен ожидать от Адибудды ни помощи, ни возмездия. (Недаром поэтому буддизм называют самой атеистической религией из всех существующих.) Но поскольку Великая Пустота пронизывает собой все, то все живое несет в себе частицу Адибудды и именно поэтому обладает потенцией для самоусовершенствования. Среди бесчисленных вселенных иллюзорного мира есть немало таких, в которых живые существа постепенно улучшают свою карму. А поскольку каждая вселенная есть по сути только коллективная иллюзия — результат нравственных деяний ее обитателей, то ее бытие всецело зависит от их карм. Когда большая часть живых существ достигает высших райских уровней, их прежний, как бы мы сказали, «материальный» мир гибнет и прекращает свое существование. Затем точно так же «исчезают» и обращаются в пустоту высшие миры. Разрушения не затрагивают только бесформенный мир. Те из живых существ, которые в силу своих заслуг достигли этого уровня, переживают здесь кальпу пустоты. Однако, не будучи Буддами, они не могут оставаться там вечно. Грехи прошлых перерождений начинают тяготить их и в конечном итоге вновь погружают в низшие уровни, давая тем самым толчок к возрождению материальных миров. Постепенно опускаясь, райские жители переходят в форму земных и адских существ, так что весь круг развития повторяется.

Таким образом, извечный круговорот миров — это как бы неизбежное следствие круговорота существ. А круговорот существ вызван грузом грехов и добродетелей их предшествующих существований, их кармы, законы которой главенствуют над всем остальным. (Заметим в заключение, что с точки зрения христианского мышления эта картина выглядит несколько парадоксально, так как за грехом здесь как бы признается созидающее начало, а за Добродетелью — напротив, разрушающее. Однако с точки зрения буддизма с его учением о пустоте никакого парадокса здесь нет.

Весь этот видимый иллюзорный мир есть зло, ничтожество, мучение; его запустение и в конечном счете исчезновение — благая цель всего существования.)

Хуэй-нэн

Перенесение буддизма с родной индийской почвы в культуру и повседневную жизнь Китая может считаться одним из самых значительных событий в истории этого вероучения. Процесс его укрепления и развития здесь был сложным и длительным.

Понадобилось несколько веков, прежде чем буддийская религия распространилась в Срединной империи. При этом буддизм сильно китаизировался и приобрел специфические черты, позволяющие говорить о нем как об особенном вероучении.

Среди многих новых школ, появившихся в середине I тысячелетия, самым оригинальным явлением, развившимся на китайской почве, стало учение Чань-буддизма.

Считается, что Чань зародился в Индии как медитативная школа «дхьяны» буддизма Махаяны. Для ее последователей наиболее важным моментом среди огромного количества легенд о Будде был факт его просветления. Сторонники этой секты призывали своих последователей чаще отрешаться от внешнего мира и, следуя древнеиндийским традициям, погружаться в себя, концентрировать свои мысли и чувства на чем-либо одном, сосредоточиваться и уходить в бескрайние глубины сущего и таинственного. Целью дхьяны было достижение транса в процессе медитации, ибо считалось, что именно в состоянии транса человек может дойти до затаенных глубин своего «я» и найти прозрение, истину, как это случилось с самим Гаутамой Шакьямуни под деревом Бо (Бодхи). В Китае санскритическое слово «дхьяна» стали обозначать иероглифом чань, имевшим смысл «отстранение» или «избавление». (В наше время Чань-буддизм сохранился только в его японской форме Дзэн-буддизма.)

Опыт просветления, обретенный Буддой, передавался затем из поколения в поколение его последователями и учениками. Согласно традиции Чань-буддизма, первым, кто принял этот опыт, был знаменитый Кашьяпа. После него было 28 индийских патриархов Чань, непрерывно передававших это учение. Последний из них –

Бодхидхарма — перенес его в Китай. Считается, что он происходил из семьи брахманов Южной Индии и, возможно, даже принадлежал к царскому роду. После долгого и трудного путешествия Бодхидхарма в середине VI в. прибыл в Южный Китай. Его появление произвело настоящую сенсацию среди китайских буддистов.