100 Великих Чудес Света - Ионина Надежда

София Киевская не возносилась победно над землей, а непринужденно выстраивалась по земле: она была не только величественной, но и живописной, гармонично разрослась и вширь, и ввысь, и в длину. Храм не был побелен, как ныне, а кирпич, из которого он весь был выложен, чередовался с розовой цемянкой, что придавало его стенам нарядность, радующую глаз.

Такого храма не видали даже в премудрой Византии. Не три корабля-нефа имел он, а пять: две галереи обходили его с трех сторон, и две лестничные башни стояли у входа. На огромную высоту возносил он тринадцать глав своих, сверкающих золотыми куполами, и путникам у ворот его казалось, войдешь туда — и голова закружится от необъятности простора. Входили. и останавливались в растерянности: где же поднебесная высота? Темно, тесно, низко в храме: целый лес толстых опор загромождает его, 12 мощных крестообразных столбов расчленяют огромное внутреннее пространство храма. Заблудиться можно было бы, если бы не брезжил где-то впереди слабый свет. Идешь туда под угрюмо нависшими сводами, и вдруг — как озарение, как удар — своды разверзаются, взмывают вверх столбы, сверкают яркие краски, льются солнечные лучи из окон центрального купола.

Оказывается, почти весь второй ярус храма был занят хорами — огромными полатями для князя и его свиты; они-то и давили собой нижнюю часть церкви. Только в центре пространство развивается свободно, ослепляя великолепием мозаик, чаруя строгой продуманностью архитектуры. Хоры открываются в это пространство торжественными тройными арками, заставляющими вспомнить о триумфальных сооружениях римских императоров.

Под главным куполом, в залитом светом пространстве, совершались торжественные государственные церемонии. В самом алтаре собиралось высшее духовенство, наверху — на хорах — появлялись земные владыки: князь и его приближенные. Внизу же, где свет переходил в полумрак, толпился народ. Он видел в полном блеске, без каких-либо разрушений, сверкающие золотом мозаики с сине-голубыми, сиреневыми, зелеными и пурпурными переливами. Они как бы расплывались по стенам, обволакивая все кругом своим то затухающим, то вспыхивающим с новой силой сиянием.

В главном куполе, над головой молящихся — Христос-Вседержитель — Пантократор, в простенках — вереницы святых, словно парящих в воздухе. А в центральной абсиде — гигантская фигура Софии-Богоматери (Оранты) на вогнутом своде ее словно склоняется над людьми, обнимая их распростертыми руками.

Огромная Оранта кажется несколько тяжеловесной. И впрямь, она словно слилась со стеной, с храмом: трудно понять, где кончается архитектура и начинается живая человеческая плоть. Мощно вздымается полукруглая арка абсиды, вторит ей окружность нимба, а ниже выгибаются складки мафория — покрывала на голове Богоматери: одна, вторая. пятая. И снова ровные дуги — брови Марии и ее огромные миндалевидные глаза. Нос тонок и прям, будто не художник, а зодчий прочертил его по линейке-правилу; стройная шея подобна колонне, а вскинутыми руками Богоматерь, как древняя кариатида, поддерживает свод. Храма ли свод несет она или уж всего неба?

Небесной синевой голубеют ризы Богоматери, лиловый мафорий грозовой тучей окутывает плечи, а золотые полосы ложатся поверх блистающими солнечными лучами.

София — повелительница стихий, заступница и хранительница, София — опора мира, зримо для всех присутствует она в Ярославовом храме.

Опускаясь перед ней на колени, русский человек видел в ней небесную заступницу, всей своей мощью ограждающую его страну от бесчисленных врагов. Потому-то в годы испытаний он и прозвал ее «Нерушимой стеной».

Мозаики Софии Киевской первоначально занимали большую площадь — 640 квадратных метров, из которых сохранилось только 260. Они являются редчайшим памятником монументальной мозаичной живописи, дошедшим до нас в своей первозданной красоте.

Пантократора окружали, словно императорская стража, величественные фигуры архангелов, что придавало всей композиции особенную торжественность. Фигуры апостолов в простенках между окнами барабана выдержаны в светлой гамме. Сияющий свет купольных окон, бестелесные, дымчатые, будто вытканные из лучей света, нежно-белые фигуры апостолов словно бы подчеркивают высоту купола. Над апостолами проходит орнаментальный фриз, который (так и кажется) разделяет небо и землю, церковь «земную» и «небесную».

Все мученики одеты почти одинаково: на плечи наброшены хламиды или плащи, застегнутые фибулой. Из-под хламид виднеются туники, украшенные тавлиями и клавами. Каждый из мучеников держит в левой руке мученический венец, отделанный драгоценными камнями и жемчугом.