Добро пожаловать в Ад - Гарин Максим

Она спряталась под одеяло с головой — вдруг кошмарный сон сейчас кончится. Услышала звук расстегиваемой пряжки пояса. Вспомнила фильмы с видеокассет: ложась, насильник выпускал оружие из рук, героиня завладевала им и стреляла в висок или ударяла ножом в спину.

Надо посмотреть где он оставит нож. Она выглянула из-под одеяла: голый ниже пояса Крапива вешал джинсы на второй стул. Он подошел к крепко связанному мужу и в доказательство серьезности своих угроз легонько провел острием ножа по щеке. Из длинного пореза потекла кровь.

— Если ты рот откроешь, тоже ничего хорошего не обещаю. Посиди — просмотр бесплатный.

Повертев нож в руках, он положил его на стол — если кто-то попытается открыть дверь, достаточно сделать два шага. Полез в кровать — Ларису обдало перегаром и звериным запахом пота.

Сергей закрыл глаза, чтобы не видеть ритмично двигающихся вверх-вниз складок одеяла. Но уши он не мог заткнуть — шумное дыхание работающего в постели мужчины переворачивало все внутри.

Он не смог бы сказать, сколько прошло времени.

Вдруг он услышал как тихо и осторожно поворачивается в замке ключ. Разгоряченный Крапива дышал все чаще и чаще, как разогнавшийся до предела паровоз, и явно ничего не замечал.

Дверь резко распахнулась на пороге появился незнакомая Сергею массивная фигура.

— Елы-палы, Иваныч! — удивленно воскликнул Крапива.

Эти слова оказались для него последними. Раздался хлопок, пуля, выпущенная с расстояния в несколько шагов пробила голову над левой бровью. Густая кровь вылилась из тела одновременно со спермой. «Напарнику»

Комбата пришел конец.

Из-за плеча стрелявшего высунулся телескопический объектив видеокамеры: Удовиченко успел поймать дернувшееся в последней конвульсии тело, рот молодой женщины, раскрытый в беззвучном крике…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

НИТЬ ТЯНЕТСЯ ДАЛЬШЕ

Крапива оказался не первым, с кем было покончено.

Лодка пристала к теплоходу в самый подходящий момент — он только вышел из последнего шлюза и еще не набрал оборотов. Волны от движения не мешали пристать к борту.

На палубе никого не было видно: даже самые отчаянные из туристов решили не искушать на ночь глядя судьбу. После предупреждения шефа, распоясавшаяся было братва тоже поутихла и продолжала развлекаться в каютах, своих и чужих.

Рублев забрался на корму. Бросил вниз канат, чтобы Виктор надежно прицепил лодку к белоснежной махине.

Через несколько секунд все трое находились на борту «Грибоедова».

Подъем прошел гладко, разве что камера чуть не свалилась в воду. Никто не заметил пополнение на борту, кроме одного единственного пассажира, у которого от пережитых треволнений разыгралось нечто похожее на морскую болезнь.

Приоткрыв дверь каюты на четвертой палубе, он собирался глотнуть свежего воздуха. И неожиданно заметил, как человек в темных очках перекидывает ногу через поручень. Пассажир быстро захлопнул дверь, лег на койку и закрыл голову подушкой.

Иванычу важно было не упустить Меченого, остальные могли подождать. Он подозревал, что шеф, скорее всего, занял лучшую на теплоходе каюту. Надо разыскать кого-нибудь из команды, выяснить где и на какой именно палубе таковая находится.

Но первым на глаза попался «боксер» с перстнем, прогуливавшийся в ожидании своей очереди. Вернее, он, на свою беду заметил Удовиченко со стрекочущей камерой:

— А ну чеши сюда, корреспондент.

Вместо корреспондента рядом выросла фигура Комбата. Иваныч хотел вырубить противника ударом рукоятки пистолета, но тот в последний миг успел чуть-чуть отклониться в сторону. Его все равно сшибло с ног, но сознание не провалилось в «черную дыру». «Боксер» потянулся к карману, и Комбату ничего не осталось, как стрелять.

Глушитель эффективно погасил звук. Но выстрел все равно прозвучал достаточно громко, чтобы еще один из «сотрудников фирмы», оказавшийся поблизости, распознал характерный хлопок. Сперва он не слишком обеспокоился: решил, что кто-то из своих балуется, пуляя по звездам. Потом плеснуло что-то тяжелое, сброшенное в воду. Заподозривший неладное «сотрудник» двинулся в ту сторону, откуда донеслись подозрительные звуки.

Комбат мог бы и не расслышать его осторожные шаги, но тройку замыкал Виктор. Крадущуюся поступь сзади он уловил отчетливо. Оставались сомнения: кто это — напуганный пассажир или один из бандитов? Незрячий саксофонист затаил дыхание и вдруг почувствовал прилив такой ненависти, что всякие сомнения отпали.