Антимавзолей - Воронин Андрей

– С ума посходили, – проворчал Федор Лукич, впервые увидевший эту игрушку.

– Аллах благосклонен к тем, кто сам умеет о себе позаботиться, – заметил в ответ Гюрза.

Федор Лукич криво улыбнулся и, открыв холодильник, начал выставлять на стол немудреное угощение.

– Не доверяешь, – сказал он с осуждением. – А зря. Мы с тобой одной веревочкой повязаны, не первый год вместе работаем...

– Ты ведь сам никому не доверяешь, Лукич, – сказал Гюрза, – и ходить с тобой в одной связке – дело опасное. Возьми хотя бы Верблюда...

– Верблюд – совсем другое дело, – резко возразил Самойлов.

– Это ты так говоришь. А мне откуда знать, другое это дело или то же самое? Я знаю только то, что Верблюд на тебя работал дольше, чем я на свете живу. И где он теперь? Не сердись, Лукич, ты сам начал этот ненужный разговор. К чему это нам – доверяешь, не доверяешь? Страховка никогда не помешает. Тем более, как я понимаю, отсюда мы уйдем с приличной суммой в твердой валюте... С очень приличной суммой!

– Не рановато ли о деньгах? – усмехнулся хозяин. Горец у дверей при этих словах вскинул голову и вцепился обеими руками в автомат, но Самойлов не обратил на это ни малейшего внимания. – Товарища своего к столу зови, – сказал он Гюрзе. – Что он, как пес, у дверей сидит?

– Ничего, – сказал Гюрза, – ему там удобно.

– Как хотите, – усаживаясь за стол, пожал плечами Самойлов. – А только караулить меня ни к чему. Куда я побегу из собственного дома? И потом у меня к вам есть еще одно дело. Большое дело, Гюрза. Так что можешь полностью мне доверять, по крайней мере на данном этапе. Представляется случай заработать. Заработать по-настоящему, понимаешь?

– Вот это деловой разговор, – с довольной улыбкой сказал Гюрза и, обернувшись к двери, бросил несколько слов своему спутнику.

Тот молча поднялся с табурета, подошел к столу и сел, положив автомат прямо на скатерть. Федор Лукич протянул руку, намереваясь убрать со стола это сомнительное украшение, но кавказец вцепился в автомат и взглянул на Самойлова из-под косматых черных бровей полным смертельной угрозы взглядом волка, защищающего свою добычу.

– Ишь, как глазищами-то сверкает, – насмешливо произнес Федор Лукич, обращаясь к Гюрзе. – Ему бы в кино сниматься, а для нашего дела он, по-моему, чересчур нервный.

Гюрза что-то резко и отрывисто сказал своему приятелю, и тот, успокоившись, убрал автомат со стола.

– Ну что, – сказал Самойлов, поднимая стакан, – выпью за упокой души раба божьего Верблюда? Или еще рано?

– В самый раз, – заверил его Гюрза. – Все сделано, как ты и просил: чисто, аккуратно и без признаков насильственной смерти. Взрыв газового баллона тебя устраивает?

– Ай-яй-яй, – сокрушенно покачал головой Самойлов, – какая нелепая смерть! Как же это случилось?

– Неисправность плиты, я думаю, – усмехаясь, сказал Гюрза. – Утечка газа и в результате – взрыв... Правда, остается непонятным, как в плиту попала пластиковая взрывчатка, но этого уже никто никогда не узнает. Следов взрывного устройства не найдут, потому что его, по сути дела, там не было. Так, немного взрывчатки, детонатор, пара проводков, которые расплавились во время пожара...

– Ну, тогда за упокой, – вздохнул Федор Лукич и выплеснул водку в рот.

– Кстати, ты был прав насчет Верблюда, – с аппетитом уплетая квашеную капусту, заметил Гюрза. Он брал капусту пальцами из общей миски, игнорируя лежавшую рядом вилку. Некоторое время Федор Лукич выразительно смотрел на него, но вскоре убедился, что таращится напрасно: привыкший к кочевой жизни нелегала, Гюрза просто не замечал подобных тонкостей. – Его действительно пасли. Я видел по крайней мере двоих.

– А вот это плохо, – нахмурился Федор Лукич. – Если за ним ходили федералы, твоя сказочка о взрыве газового баллона, что называется, не прокатит. Сделают химический анализ, и дело в шляпе...

– Ну и что? – возразил Асланов. – Федералы мне за него медаль должны повесить. И потом, я точно видел, что с пожарниками и местными ментами они не контактировали. Убедились, что Верблюд откинул копыта, сели в машину и уехали. Пожарники осмотрели место происшествия и объявили... Ну, что я тебе с самого начала сказал, то они и объявили: неисправность плиты, утечка газа...

Федор Лукич положил перед Гюрзой стянутую аптечной резинкой пачку стодолларовых купюр.

– Гонорар, – сказал он.

Гюрза наугад вытащил из середины пачки одну бумажку, придирчиво осмотрел ее со всех сторон и на просвет, затем ловко пробежался пальцами, пересчитывая купюры, удовлетворенно кивнул и убрал деньги в карман.