Алмазы Якутии - Серегин Михаил Георгиевич

Он вынул свою карту и принялся ее внимательно разглядывать. Дорога тем временем совсем закончилась. Пашка остановил «Лендровер» и посмотрел на отца.

– Теперь куда? – растерянно спросил он.

– Сейчас, – тот уткнулся в карту, – должно быть, уже недалеко.

Джип стоял посреди открытого пространства, на котором тут и там торчали кочки с оголенными вершинами. Солнце за несколько последних дней успело растопить на них снег, и теперь они, словно головы неведомых чудовищ, чернели среди белого покрывала.

– Давай туда, – Вилен Михайлович махнул рукой вперед, – там должен быть Вилюй, если я не ошибаюсь. Мы не могли его проехать.

Пашка тронул машину, объезжая кочки, маленькие березки и елочки. Через несколько минут он остановил машину на вершине пологой сопки. Внизу раскинулся огромный алас – полувысохшая или высохшая озерная котловина. Летом такие места зарастают сочной травой и используются как выгоны и пастбища. Но сейчас это был просто опасный участок дороги, в центре которого могло быть болото.

– Давай по гребню, – Вилен Михайлович показал вправо.

Пашка повернул руль и направил машину туда, куда показал отец. Вскоре внизу вырисовалась долина реки.

– Ну вот он, Вилюй, – обрадованно произнес Вилен Михайлович. – Где-то здесь недалеко и Октябрьский. Давай вон до того леска, – показал он еще правее. – Там бросим машину и отправимся пешком.

– Ты че, батя, – Пашка остановил вдруг машину, – опять пешком топать? Я на такое не подписывался.

– Делай, что тебе говорят, – повысил голос отец.

– Давай хоть еще немного проедем, – начал ныть Пашка. – Все равно ведь никого нет. Переберемся на тот берег, а там видно будет. Вон там есть пологое местечко.

Врубив скорость, Пашка двинул джип к реке. Вилен Михайлович не стал возражать, тем более что сам не был уверен, что улус Октябрьский находится прямо под боком.

– Черт с тобой, – пробурчал он, – только на берегу тормозни, нужно лед проверить.

– Ха, батя, да здесь такой лед – хоть танк выдержит.

– Танк, может, выдержит, – покачал головой Вилен Михайлович, – а джип – не знаю.

Он вышел из машины и пошел вперед, подпрыгивая на льду, словно заяц.

– Давай, – показал он рукой, – двигай помаленьку.

Машина медленно въехала на лед передними колесами. Лед выдержал. На мгновение остановившись, она двинулась дальше. Вилен Михайлович шагал впереди, показывая путь. Пашка понял, что лед еще крепкий, и, надавив на газ, начал набирать скорость. Он принял немного в сторону, чтобы не задеть отца, и еще больше надавил на газ. Проезжая мимо, он помахал отцу рукой через опущенное стекло.

– Я же говорил, танк выдержит, – усмехнул-ся он.

– Пашка, не дури, – прикрикнул на него Вилен Михайлович, но джип был уже на середине реки, где самое сильное течение.

Когда передние колеса тяжелого джипа с хрустом начали уходить под лед, выдавив на поверхность черную ледяную воду, Пашка еще не понял всей опасности своего положения. Он увидел, что что-то не так, и надавил на тормоз. Машина еще больше проломила лед. Теперь передние колеса были почти полностью погружены в воду. Врубив заднюю скорость, Пашка попытался выбраться назад, но широкие колеса скользили по льду, смазанному водой, как по нагретому маслу.

– Наружу, – орал Вилен Михайлович, бросившись к джипу, – вылезай наружу, Паша!

Но тот как будто не слышал его. Если бы он не промедлил и, открыв дверь, выпрыгнул на лед, возможно, спасся бы, но Пашка все давил на газ, пытаясь освободить джип. Эти его усилия только усугубили положение: кроша лед, начали проседать и задние колеса. Вскоре под тяжестью двигателя передок еще больше ушел под лед.

– Вылазь оттуда, на хрен, – вопил Яковенко-старший, бегая вокруг полыньи.

До Пашки наконец дошел смысл его слов. Он понял, что нужно бросать машину и спасаться самому. Он дернул за рукоятку, но дверь оказалась зажата льдом, а автомобиль медленно, но верно погружался в черную пучину. Пашка попытался выбраться через окно, но было поздно: джип погрузился в воду до уровня стекол. В салон хлынула ледяная вода, перемешанная с осколками льда. Салон окутало паром от соприкосновения раскаленного двигателя с холодной водой. Пашка кинулся назад. Перелез через спинки на заднее сиденье и начал опускать стекло, но не успел. Сделав еще одно судорожное движение, джип, словно большое животное, ушел под лед. Несколько секунд ледяное крошево, сомкнувшееся над его крышей, еще бурлило от выходящего из салона воздуха, но вскоре всякое движение прекратилось.