Возвращение с того света - Воронин Андрей

На глаза ему почти сразу попалась приоткрытая дверь рядом с наглухо запертыми воротами гаража, расположенными в задней стене здания. Видимо, архитектор не хотел смущать умы верующих наличием в храме Вселенской Любви такого прозаического помещения, как гараж на две машины. Быстро перебежав бетонированную площадку перед гаражом, Глеб ужом проскользнул в дверь и оказался в коротком, тускло освещенном коридорчике, в который выходили две двери. Та, что была в торце коридора, вела, по всей видимости, во внутренние помещения, а низкая, зачем-то обитая жестью дверца, расположенная по правую руку от входа, должна была, по идее, открываться прямо в гараж.

На секунду Глеб растерялся, но, следуя старому правилу не оставлять ничего на потом, решил начать с гаража. Он осторожно потянул железную дверь на себя, заранее морщась в ожидании протяжного скрипа, но дверь пошла легко и бесшумно, и он проскользнул в гараж, сразу поняв, что не прогадал и угодил прямо в центр событий.

Посреди гаража, нацелившись хромированной решеткой радиатора прямо в закрытые ворота, стоял черный «Мерседес» с тонированными стеклами.

Перед машиной, спиной к Глебу, в позе изготовившегося к стрельбе ковбоя стояла одна из наложниц Волкова – блондинистая стерва Светлана. Сам Волков, встрепанный и потный, стоял на пороге открытой двери, которая, похоже, вела в подвал.

А рядом с Волковым, в шаге от двери, стояла, обессиленно привалившись плечом к стене, Ирина Быстрицкая – все в том же разорванном плаще и со скованными за спиной руками. Нос у нее слегка припух, и под ним виднелись следы засохшей крови, глаза глубоко запали и были обведены пугающе темными синеватыми кругами, волосы висели неопрятными космами, и кожа туго обтянула заострившиеся скулы. Ирина словно разом постарела на десять лет, и Глеб вдруг увидел, какой она будет в старости. Его словно ударили кулаком прямо по сердцу. Ему вдруг до слез захотелось, чтобы эта женщина была рядом с ним и через десять, и через двадцать лет. Это было острое, пронзительное и щемящее чувство, и Слепой до хруста стиснул зубы. Он не имел на это права, особенно сейчас…

Ну а что изменится потом? Он медленно поднял «парабеллум» на уровень глаз, ловя на мушку затылок блондинки. "Интересно, – подумалось ему, – сумею я выстрелить в затылок женщине?

Сумею, куда я денусь… Мы, наемные убийцы, еще не то умеем…"

– Ага, – слегка задыхающимся, словно после хорошей пробежки, голосом сказал Волков. – Беседуете?

– Чирикаем, – отозвалась Светлана, и в ее тоне Слепому почудилась холодная насмешка.

«Весело тебе, – подумал Глеб. – Ну, держись, сейчас ты у меня обхохочешься.»

– Не возражаете, если я присоединюсь? – негромко, чтобы, не дай бог, не спровоцировать случайный выстрел, спросил он.

Все-таки, как он ни старался, его слова прозвучали как гром с ясного неба. Все повернулись к нему, и он заметил, что Ирина готова потерять сознание.

Светлана резко развернулась на сто восемьдесят градусов, направив на него пистолет.

– Мать твою, – с чувством сказал Волков. – Вот, значит, кто Машку сдал… Сука ты. Ну и что теперь? Типичная «мексиканская ничья», только у нас, вдобавок, твоя баба. Пока вы так стоите, я ей десять раз успею шею свернуть… Я, кстати, как раз собирался это сделать.

– Брось пистолет, – не обращая на него внимания, сказал Светлане Слепой. – Я стреляю лучше.

– Сейчас, – сквозь зубы процедила та, – только галоши надену.

– Как хочешь, – сказал Глеб и нажал на спуск. «Парабеллум» подпрыгнул в его руке, и заведующую крапивинской библиотекой швырнуло на капот «Мерседеса» с простреленной головой.

Она медленно сползла на бетонный пол гаража, оставляя на сверкающем черном металле широкую красную полосу. Ирина вскрикнула и резко отвернулась к стене.

Волков среагировал мгновенно. По-заячьи взвизгнув, он метнулся обратно в открытую дверь подвала, – Шалишь, – сказал ему Глеб, снова спуская курок.

Мертвое тело еще катилось по ступенькам, с глухим тошнотворным стуком ударяясь о них головой, а Глеб уже обыскивал труп библиотекарши. Найдя ключ от наручников, он подбежал к Ирине и освободил ее запястья. Женщина обессиленно упала ему на грудь, и ему пришлось потратить не меньше минуты, чтобы привести ее в чувство.

– Это правда ты? – спросила она. – Что ты здесь делаешь?

– Не сейчас, – отрывисто бросил Глеб, с отчаянием чувствуя, как уходит время. – Надо бежать.