Слепой против бен Ладена - Воронин Андрей

Пол под ногами едва ощутимо задрожал, и одноглазый скорее почувствовал, чем услышал, отдаленный гул включившегося дизельного генератора. С едва слышным щелчком вспыхнул и заалел индикатор телевизора; настольная лампа, моргнув пару раз, снова засияла ровным, мягким светом. Включилась автономная система электроснабжения, установленная как раз на такой вот случай, но одноглазому было уже не до рукописи.

Авария на линии – пустяк, ее устранят в течение часа. А если это действительно была диверсия?

В дверь кабинета постучали, и сразу же, не дожидаясь ответа, в комнату вошел хмурый и озабоченный Гамид.

– В чем дело? – спросил одноглазый. – Авария?

– Авария, – со странной интонацией повторил телохранитель. – Да, можно сказать и так... Вы позволите, господин?

Одноглазый вместе с креслом отодвинулся от стола, пропуская Гамида к компьютеру. Толстые коричневые пальцы неловко пробежали по клавиатуре, не нажимая на клавиши, а с треском ударяя по ним, как будто начальник охраны привык пользоваться старинной пишущей машинкой с пересохшей чернильной лентой. На экране монитора возникло нечеткое черно-белое изображение, снятое, судя по некоторым признакам, видеокамерой с инфракрасной оптикой. Какой-то человек, стоя в подземном тоннеле и светя себе фонариком, заносил над толстым пучком изолированных кабелей что-то похожее на топор. Одноглазый успел разглядеть у него за спиной какой-то мешок, а за поясом – штурмовой пистолет-пулемет "ингрэм" с длинным толстым глушителем. В следующее мгновение топор стремительно опустился – по экрану полосами пошли помехи, и изображение пропало.

– Этот негодяй обесточил весь район, – сквозь зубы сообщил Гамид.

– Весь район мне безразличен, – отрезал одноглазый. – Плохо, что он почти на две минуты ослепил камеры. Что они показывают теперь?

Протянув руку, Гамид еще раз коротко пробарабанил пальцами по клавишам. На экране появились и начали сменять друг друга однообразные картинки, на которых среди смутных теней шевелились небольшие светлые пятна – тепловое излучение населявших подземные тоннели крыс. Никаких других объектов, излучающих тепло, в поле зрения камер не было.

– Света не было около двух минут, – задумчиво произнес одноглазый. – За две минуты ловкий человек многое может сделать. Например, подключиться к линиям связи.

– Вы тоже думаете, что нам подсовывают фальшивое изображение? – спросил Гамид.

– Почти уверен. Иначе зачем ему было рубить кабель – из озорства? Между прочим, Гамид, то, как это было проделано, меня немного успокаивает. Он даже не заметил камеру, которая находилась прямо над его головой. На свете остается все меньше настоящих профессионалов. Сам по себе этот факт, согласись, печален, но в данном конкретном случае он меня радует... А куда этот тоннель может привести наших друзей?

– Прямо в дом, – мрачно сообщил Гамид. – Точнее, в подвал, в кладовку рядом с помещением, где установлен генератор. Там склад горючего и запасных частей. Люк находится в углу. Это немного опасно, но мы не стали его замуровывать. Вы сами сказали, что это очень удобно – иметь у себя в подвале нору, через которую можно попасть в любую точку на карте города.

– Что ж, – философски заметил одноглазый, – у каждой монеты две стороны, и нет на свете такой норы, через которую можно было бы выйти, но нельзя войти. Пошли всех, кого сможешь, в подвал, пусть наблюдают за люком. А когда убедятся, что в тоннеле никого не осталось, пусть открывают огонь. Пленные мне не нужны. Хотя... Нет, хватит с меня неожиданных сюрпризов. Отправь несколько человек проверить тоннель. Судя по тому, что неверные решили воспользоваться подземными коммуникациями, они не хотят поднимать шума. Это нам на руку, поскольку означает, что наземного штурма пока не предвидится. Надо просто отогнать этих крыс подальше от дома, если не удастся уничтожить. Это даст нам время, Гамид. Ну, что ты стоишь? Иди выполняй!

– Уже выполняется, – негромко сообщил Гамид, смиренно склонив голову. – Я взял на себя смелость отправить в тоннель группу из пяти человек, и еще пятеро ждут их возле люка. Простите, господин, но время...

– Ты прав, – перебил его одноглазый. – Время дороже разговоров, на которые мы его тратим. Ты, как всегда, принял верное решение, Гамид. Если бы я был президентом или королем, непременно наградил бы тебя орденом и произвел в генералы. Ты хотел бы стать генералом, Гамид?