След пираньи - Бушков Александр

– Я порнушки не смотрю, – огрызнулась она. – Только по работе, если придется…

– Это детали, – сказал Мазур. – Ты пойми, я не шучу. Я должен вытащить и тебя, и кассеты. А уж какой я тебя вытащу – никого не интересует. Дома будешь рассказывать, какая я сволочь… Ну, ты мне веришь насчет офицерского слова?

Она опустила глаза, зло сжав губы.

– Веришь… – сказал Мазур. – И правильно делаешь. Если…

Он умолк, повернул голову. Далеко-далеко, чуть ли не на пределе слышимости, раздался короткий грохот, несмотря на расстояние, слышно было, как раскатилось звонкое эхо.

– Это еще что? – встрепенулась Джен.

– А это я пожертвовал последней гранатой, – сказал Мазур. – Поставил «натяжку» там, где срубил деревце. Конечно, на нее мог налететь и какой-нибудь зверь, но душа мне подсказывает, что без наших стражей сокровищ не обошлось… Они уже около реки.

Вернулся к выворотню, закинул рюкзак за плечи и двинулся вперед, не оглядываясь. Почти сразу же его догнала Джен, все еще застегивая пряжки комбинезона. Мазур молча протянул ей револьвер, похлопал по плечу и фыркнул, когда она негодующе отшатнулась.

…Мазур держал в памяти этот распадок и высоченную голую скалу, отдаленно похожую на жирафью голову, столь же надежно, как свой личный учетный номер, значившийся в суперсекретной картотеке. И узнал ее моментально, когда вершина, украшенная смахивавшим на рог камнем, показалась над темно-зелеными вершинами елей. Вот только радоваться было рановато…

– Почему встали? – спросила Джен. – Ты же говорил, тайник где-то здесь…

– Потому и стою, – сказал Мазур.

Они встретились взглядами. Очень похоже, она поняла. Больше ни о чем уже не спросила.

Опустив рюкзак в мох, Мазур распорядился:

– Оставайся здесь. И поглядывай назад, мало ли…

Двинулся вперед едва ли не на цыпочках. Все чувства были обострены до предела. Он приближался к скале, выписывая широкие зигзаги, параллельно подножию, рыскал «челноком», как хорошая охотничья собака, глядя, не мелькнет ли во мху зеленая ниточка «натяжки». Впрочем, не обязательно «натяжка». Ожидать следует чего угодно – «умной» мины с инфракрасным рецептором, датчика, способного послать радиосигнал о прибытии гостей к Жирафьей Голове, засады…

Вот она, громадная каменная глыба. Теперь вправо, пока не окажется прямо перед глазами острый выступ, нависший над серой жилой какого-то минерала, выделявшейся на желтоватом фоне… Сердце стучало, но он старался не поддаваться эмоциям. Кустарник стоит сплошной стеной, но если попробовать…

Куст подался под рукой. Без излишней поспешности Мазур выдернул его из земли, аккуратно отложил в сторону. Еще один, еще… Осторожно подергал бурую, под цвет сухих кустов, непромокаемую ткань, даже на расстоянии отдававшую едким химическим запахом, способным отпугнуть любое зверье, имевшее скверную привычку лазать по оставленным людьми захоронкам. Столь же аккуратно свернул ее, положил рядом. Все еще – никаких сюрпризов… Помедлил, посветил фонариком в узкую расщелину – и вытащил оттуда три продолговатых тюка, завернутых в зеленую непромокаемую ткань. Вспорол их ножом на всю длину Прежде чем запустить туда руки, отступил, вытер обильный пот со лба, достал сигарету.

По крайней мере, на Глаголева пока можно полагаться. Все на месте, ни засады, ни сюрпризов. Как и договаривались, генерал сделал захоронку в строжайшем секрете от своего ближайшего окружения, даже от Кацубы, использовав пребывавших в полнейшем неведении подчиненных, никоим боком с операцией «Тайга» не связанных. Приятно узнать, что полагаться можно хотя бы на одного-единственного человека из внешнего мира, – а то, что это генерал, придает бодрости…

Штатская одежда в аккуратных пакетах с пришпиленными карточками, на которых тщательно выписаны клички. Магазины к автоматам, гранаты, еда, аптечки – сокровище, да и только. В отдельном пакете – стопка паспортов, соответствующим способом состаренных, потрепанных даже, чем замызганнее, тем убедительнее, это давно известно.

Сокровище. Вот только из тех, кому оно было предназначено, до «третьей точки» добрались. всего двое, а остальные уже никогда из тайги не вернутся… Мазур, присев на корточки, задумчиво перелистывал паспорта. У него впервые в жизни возникло ощущение, что они были чудовищно обмануты, – и его коллеги, и парни с той стороны. По обе стороны океана свято верили, что служат своим империям, а посему цель оправдывает средства и любые сомнения неуместны, – и великолепно подготовленные боевые пловцы резали друг другу глотки, вырывали загубники, взрывали и жгли, считая высшим позором и немыслимым профессиональным ляпом смерть при выполнении задания. Высшим шиком было – и выполнить задание, и вернуться. Они долгие годы сходились в схватке – для чего? Чтобы жирные коты по обе стороны океана преспокойно проворачивали на пару свою коммерцию, помогая друг другу пополнять банковские счета, пугая своих сограждан кто коммунистической угрозой, кто империалистической? А потом в одночасье оказалось, что жирные всегда были заодно. Что «Серебряная Звезда» и «Золотая Звезда» – не более чем побрякушки, полученные пешками, убивавшими пешек. Что…