Охота на волков (Живым не брать) - Соболев Сергей Викторович

— Иван, ты ведь раньше... умел разговаривать, верно?

Мальчишка едва заметно кивнул головой.

— Так чего же мы с тобой на пальцах объясняемся? Ты ведь толковый пацан, я вижу... У тебя что-нибудь случилось? Ты не можешь разговаривать? Или не хочешь?

Иван напрягся, Гарасу даже почудилось, что тот что-то тихо прошептал. Затем малец неопределенно пожал плечами, показывая тем самым, что не намерен отвечать на заданный вопрос.

— Ладно, Иван, не обижайся, — усмехнувшись, сказал Гарас. — Ты должен понять главное: я, ты, твоя мама и дядя Андрей, если он, конечно, находится где-то здесь, рядом... В общем, все мы — «свои». Ты уже не маленький, должен знать, как устроена жизнь. Есть плохие люди и есть хорошие. Мы, наша компания, — хорошие. А те, что держат нас здесь, они нехорошие люди. Они гады и сволочи. Но мы их все равно перехитрим! Можешь в этом не сомневаться...

Мальчишка неожиданно поднялся с пола и направился в противоположный угол камеры. Гарас уж было подумал, что тот обиделся на что-то, но Иван, захватив с собой рисунки, тут же вернулся.

Прапорщик уже пытался несколько раз выяснить, что пацан изобразил на бумаге, но грозненский мальчишка доверился сокамернику только сейчас. Гарас, ознакомившись с его творчеством, в изумлении присвистнул. Малец рисовал для своего возраста очень даже неплохо. А ведь он делал свои наброски не карандашом или кистью, а обычной шариковой ручкой с черной пастой.

Рисунки эти как бы иллюстрировали некоторые эпизоды из жизни мальчика, которого Дольникова где-то подобрала и привезла в станицу Слепцовская. Очевидно, события в Грозном оставили зарубки в памяти Ивана, изобразившего на бумаге сцены расстрела. Причем в рисунках прослеживалась определенная динамика — по такому же принципу рисуют комиксы или мультфильмы.

Три женские фигуры у стены, причем одна из них прорисована довольно тщательно. Возможно, Иван изобразил свою настоящую маму. Одна из фигур чуть пониже ростом, наверное, девочка-подросток. Кто третья?.. Бабушка? Соседка? Да кто угодно... Далее «в кадре» появились двое мужчин с автоматами; в них угадываются чеченцы: у одного на голове — нечто вроде папахи... На следующем рисунке — те же плюс маленький человечек, наблюдающий за расстрелом через пролом в стене соседней «коробки»... Боевики целятся из автоматов в женщин... Фигурки лежащих у стены людей с разбросанными в стороны руками и сам мальчишка, который в ужасе убегает прочь...

Другая серия рисунков тоже была связана единой темой. Причем Дольникова легко узнавалась с ее стриженой головой. И без труда поддавалось расшифровке содержание рисунков. Гарас пришел к выводу, что Дольникова в какой-то момент была задержана чеченцами. Ее поначалу прислонили к стенке, — возможно, просто имитировали расстрел, — но затем почему-то передумали и сунули в подвал. Человечек, скрывавшийся в руинах, стал невольным свидетелем и этой сцены. Наверное, это Иван освободил свою «вторую маму» из чеченского плена: на последнем рисунке изображено, как два человеческих существа, взявшись за руки, убегают из развалин, а бородатый мужик с автоматом, пририсованный на заднем плане, как бы с недоумением чешет в затылке...

Гарас тяжело вздохнул: так вот что, оказывается, довелось пережить мальчишке! Немудрено, что он после всех этих передряг лишился дара речи.

Он осторожно погладил Ивана по вихрастой голове. Затем, звякнув цепью, погрозил в сторону входной двери кулаком. Тем самым Гарас как бы объединил чеченских боевиков и подонков в масках, дал понять, что это им с рук не сойдет.

Иван, в свою очередь, показал, что ручка полностью исписалась и теперь ему нечем будет рисовать. В этот момент в голове Гараса словно щелчок раздался!

— Ну-ка, дай посмотреть...

Вне всякого сомнения, это была «стрелка». Из спецназовцев такое тихое оружие имели при себе только командир спецгруппы и его заместитель. Откуда эта штуковина у Ивана? Да черт его знает... Похоже на то, что это бушминская «стрелка». А значит, и сам командир находится где-то поблизости!

Гарас отогнул удерживающую скобку вверх, затем провернул верхнюю часть разделяющегося корпуса на девяносто градусов вправо и тем самым привел «стрелку» в боевое положение. Теперь, если нажать на кнопку, произойдет отстрел стреловидной капсулы с парализующим составом мгновенного действия. Существуют еще шприц-ампулы, но такие вот «стрелки» при тихих разборках более эффективны.

Решив, что сейчас еще не время для активных действий, прапорщик все вернул в исходное положение. Затем, заговорщически подмигнув заинтригованному мальчугану, он прошептал: