Слепой против бен Ладена - Воронин Андрей

В последний раз взвесив телефон на ладони, Гамид вдруг со страшной силой швырнул его на бетонный пол и, как будто этого было мало, с хрустом придавил обломки каблуком. Теперь телефон уже не мог поведать ему об очередной неприятности, и, как ни глупо это было, Гамид испытал некоторое облегчение. При этом он прекрасно сознавал, что сходное чувство, по всей видимости, испытывает безмозглая птица страус, спрятавшая голову в песок.

А хозяин все не шел, и постепенно Гамидом овладела уверенность, что, пока они с абу Саидом сражаются с призраками, наверху, в кабинете, уже произошло что-то ужасное. Проклиная собственную глупость, он в нарушение полученного приказа выбежал из гаража и, миновав короткий служебный коридор, взбежал наверх по крутой боковой лестнице. Здесь, в коридоре, который вел к хозяйским апартаментам, Гамид столкнулся с одноглазым.

Господин, как всегда, был элегантен, подтянут и абсолютно спокоен, как будто собирался не бежать за тридевять земель, а провести вечер в престижном клубе для видных политиков и миллионеров. В руке у него Гамид заметил тонкий матерчатый портфель, где, без сомнения, находилась только рукопись книги, над которой хозяин работал в последнее время.

– Почему ты здесь? – строго спросил господин.

Вопрос был задан таким тоном, что бесстрашный Гамид непременно поджал бы хвост, если бы тот у него имелся.

– Я... – начал он, но хозяин остановил его коротким жестом обтянутой тонкой кожаной перчаткой ладони.

– Понимаю, – сказал он. – Ты беспокоился обо мне, ведь так?

Взгляд его здорового глаза остановился на пистолете, который Гамид все так же сжимал в руке.

– Да, – сказал Гамид, – я очень беспокоился. Происходит что-то непонятное. На дом произведено два ложных нападения, и при этом мои люди не видели никого и ничего, что можно было бы взять на мушку.

– Два нападения? – переспросил одноглазый, жестом предлагая охраннику продолжить разговор на ходу. – Мне известно только об одном.

– Второе произошло буквально десять минут назад, – сказал Гамид. Разговаривать с хозяином через плечо казалось ему невежливым, и он шел боком, вертя головой то вперед, по ходу движения, то назад, обращаясь к одноглазому. – Когда кортеж выезжал из ворот, какой-то "мерседес" врезался прямо в лимузин. Водителя в машине не оказалось. Руль был заблокирован, педаль газа выжата до упора и также заблокирована...

– Бомба? – предположил одноглазый таким тоном, словно обсуждал с Гамидом ресторанное меню.

– Ничего похожего, – ответил начальник охраны. – Кортеж был временно блокирован в воротах, но обстрела также не последовало. Мои люди осмотрели улицу, предполагая, что машина без водителя не могла приехать издалека...

– Надо было осматривать не улицу, а двор, – с досадой заметил одноглазый.

Они уже спускались по лестнице, и Гамиду поневоле пришлось отказаться от своей крабьей походки плечом вперед, чтобы не свернуть себе шею на крутых ступеньках.

– Двор тоже осмотрели, – сказал он, обернувшись через плечо. – В трех машинах ехало всего четыре человека, господин, да еще один охранял ворота, поэтому прочесать и улицу, и двор одновременно они просто не могли. Единственное, что удалось выяснить... В это трудно поверить, господин, но машина, которая протаранила лимузин, принадлежала нашему покойному другу мистеру Рэмси!

– Как раз в это поверить нетрудно, – отрывисто произнес одноглазый. – Зачем пользоваться своей машиной, когда есть чужая? Да, Гамид, это скверно, очень скверно. Я почти уверен, что где-то в доме прямо сейчас находится посторонний, и, возможно, не один. Где абу Саид?

– Думаю, уже выбрался из подвала и как раз сейчас осматривает дом, – ответил охранник. – Его группа понесла большие потери...

– Значит, в тоннеле все-таки был противник?

– Клянусь Аллахом, мне хотелось бы, чтобы он там был!

Одноглазый остановился, и Гамид, почувствовав, что за ним никто не идет, остановился тоже. Обернувшись, он напоролся на взгляд хозяина, как на заостренный стальной штырь.

– Я не понимаю тебя, Гамид, – медленно, с расстановкой произнес одноглазый. – Клянусь Аллахом, в последнее время ты что-то слишком часто говоришь вещи, которые ставят меня в тупик. Если в тоннеле не было противника, с кем в таком случае сражался наш храбрый абу Саид?

– Вышла глупая история, – вздохнув, признался Гамид. – Абу Саид доложил мне о ней по телефону, но, боюсь, я не до конца его понял. Кажется, с ними был ваш секретарь...