Киллер рядом – к покойнику (Сборник) - Серегин Михаил Георгиевич

После того как Свиридовы и Фокин возвратились в Россию, Владимир сказал Афанасию о мрачных жизненных перспективах – сказал в тот памятный вечер в ресторане, вечер, разбросавший Владимира, Илью и Афанасия… …После того памятного вечера в ресторане Фокин очнулся в кромешной тьме. Сначала он не понял, где, собственно, находится.

Потом понял: в канализационном люке.

Где-то неподалеку, буквально в метре-другом, хлюпала труба, огромная жирная крыса прошмыгнула мимо самого носа Афанасия, и его – неожиданно для себя самого – пронизала искра упругого животного страха.

Он вспомнил статью из какой-то газеты, в которой красочно живописалось о целых крысиных городах в московских подвалах и катакомбах.

Вспомнил о том, что не раз находили в канализации донельзя обглоданные серыми грызунами трупы людей, по всей видимости, бомжей, нашедших здесь единственный – и, как оказалось, последний – приют.

Афанасий вскочил на ноги так резко и пружинисто, что в глазах поплыли круги, голову окольцевал гулко пульсирующий обруч, а в груди, ногах, руках и спине заворочалась тупая, ломкая боль.

– Здравствуй, мама, возвратились мы не все… босиком бы пробежаться по росе… – пробормотал Фокин и только тут увидел, что на его правой ноге отсутствует туфля, а недавно купленные в Ницце джинсы от Гуччи измазаны какой-то отвратительной зеленоватой слизью, пахнущей какими-то омерзительными миазмами из серии «смерть фашистским оккупантам». …Когда он выбрался на поверхность, уже светало. По мостовой полз разгорающийся серый рассвет, где-то за домами уже наползало серое, с алыми размывами дымное облако восходящего солнца… За рассветом по мостовой брел босиком какой-то вдупель пьяный гражданин в рваной майке и протертых штанах.

Видимо, он тоже бурно провел вечер прошедшего дня, да и ночь была нескучной.

Фокин упорно не помнил, каким образом он мог оказаться в канализации, тем более что он твердо знал: в ближайших окрестностях не было того ресторана, в котором они накануне нажрались.

Судя по всему, отдых не обошелся без драки, хотя подробности, да и сама батальная сцена начисто стерлись из головы Афанасия, синяки и кровоподтеки давали веские основания считать именно так.

В голове было совершенно пусто. Ни единой мысли. Только лишь сплошное желание похмелиться.

Фокин выворотил карманы и обнаружил в одном из них жалкую горстку мелочи и зверски скрученный, смятый полтинник. И облегченно вздохнул: на первичную опохмелку хватит.

А дальше… дальше можно действовать по принципу величайшего из полководцев всех времен и народов – Наполеона Бонапарта: нам бы лишь ввязаться в бой, а там как бог пошлет…

Хорошо бы бог послал Владимира на машине и с деньгами – тогда он смог бы добраться до московской квартиры братьев Свиридовых.

И только тут Афанасий понял, что добираться, по сути, некуда: он не знал адреса.

В голове мелькали обрывки мыслей, смутно прорисовывались какие-то взятые с потолка цифры, но упорно не желали складываться во что-то жизненно необходимое. Например, номер свиридовского мобильника. …Номер всплыл позже, когда Афанасий выпил три бутылки пива и с облегчением констатировал, что жить еще можно и нужно.

Впрочем, номер не помог: когда Афанасий добрел до какого-то телефонного аппарата и с помощью в общем-то нехитрого фокуса позвонил с него без телефонной карточки, он услышал сакраментальное: о том, что номер абонента отключен или абонент находится вне зоны досягаемости.

– Роуминг по всей территории страны, общенациональный роуминг… по всей территории страны… – проворчал Фокин. – Фуфло, бля… Говорил… купи себе какой-нибудь этак спутниковый «Иридиум», – добавил он – очевидно, в адрес Володи Свиридова – тоном, каким кот Матроскин выговаривал Шарику: «Говорил я этому охотничку: купи валенки. А он что?» – «Что он?» – «Взял… и кеды купил! Они, грит, красивше…»

Но положение Фокина было не самым веселым. Без денег, без понятия о том, что же ему, собственно, делать, с пожирающим его желанием напороться (хорошо, не уколоться, как в песне Высоцкого) и забыться – все это едва ли сулило ему радужные перспективы.

– А, найду… – пробормотал Афанасий и медленно побрел по тротуару. …Нет. Не нашел. Ни московской квартиры Свиридова, ни самого Свиридова.

Вместо этого судьба свела его со старым знакомым, Александром Никитиным, который знавал Фокина еще по Афганистану, а теперь работал не кем-нибудь, а главным прокурором одного из районов Москвы.