Всегда летальный диагноз - Серегин Михаил Георгиевич

Это была «Электрозаводская». С этой станцией у меня были связаны не самые лучшие воспоминания, хотя вообще-то я не часто бывал в этом районе, и, если бы моему объекту захотелось здесь затеряться, наверное, он сумел бы сделать это без особого труда. Впрочем, по поведению доктора трудно было поверить, что он оказался в родном районе. Поднимался он на поверхность как-то неуверенно, то и дело оглядываясь по сторонам, точно пытаясь отыскать знакомые ориентиры и не находя их.

Я держался шагах в десяти от него. Вряд ли доктор заметил меня на перроне, но я не был уверен в этом на сто процентов – слишком шумно я выходил из вагона. Впрочем, народу на станции было немало, и я надеялся, что не очень бросаюсь в глаза. На всякий случай я поднял воротник плаща и стал совсем похож на сыщика из третьеразрядного детектива.

Мой подопечный вышел из метро и страдающим взглядом окинул улицу. Я замер. Учитывая предыдущий опыт, можно было ожидать, что он сейчас бросится обратно в метро. Но я упустил из виду еще один пункт его программы.

Хирург размышлял недолго. Он увидел неподалеку киоск и немедленно устремился к нему. Затем последовало то, что я уже видел, – бутылка пива, кратковременное возбуждение и спуск в метро.

Проклиная все на свете, я опять побежал за ним. Разумеется, я предполагал, что преступник будет заметать следы, но что он между каждым следом будет выпивать по бутылке пива, было для меня откровением.

Мы снова сели в поезд и покатили дальше. Теперь я был внимательнее и старался не отходить от дверей. Думаю, что, если бы хирург задумал теперь выходить, я бы выскочил даже раньше его.

Но остановка следовала за остановкой, а мой объект будто забыл обо всем на свете. Мы уже приближались к «Смоленской», и я не на шутку занервничал. Мне показалось обидным проезжать собственную остановку, особенно на пустой желудок. Где же живет это длинномерный? Неужели где-то в Крылатском?

Однако на «Смоленской» этот фрукт приготовился выходить. Я воспрянул духом. Если он живет где-то здесь, я провожу его до дома и удовлетворюсь этим. Не торчать же сутками возле его дверей!

Однако и теперь объект никуда не спешил. Выйдя из метро, он бесцельно побродил вокруг станции, глядя по сторонам то с отчаянием, то с какой-то мрачной решимостью. В этот момент он был ужасно подозрителен.

Я думал, что и на этот раз терзания закончатся бутылкой холодного пива. Но хирург пошел дальше. Он вдруг сорвался с места, точно пес, взявший след, и уверенно вышел на небольшое кафе в одном из ближайших переулков.

По случаю плохой погоды кафе было переполнено. Публика здесь собиралась довольно специфическая – в большинстве своем это были то ли старшеклассники, то ли первокурсники, а возможно, и просто шпана с соседних улиц – бледные тонкогубые парни с волосами до плеч, в коротких черных куртках, отливающих металлическим блеском. Они вели между собой нескончаемый пьяный разговор одинаковыми угрожающими голосами, время от времени оглядываясь по сторонам незрячими расширенными глазами.

Хирург вошел в кафе и озабоченно оглядел зал. Ему повезло – сразу две или три компании освободили столики и, покачиваясь, стали пробираться к выходу. Они громко матерились, но никого не задирали. В сущности, они, вероятно, были совсем не такими опасными, как казались.

Хирург уселся за первый подвернувшийся столик – он буквально плюхнулся на стул и с наслаждением вытянул длинные ноги. Кожаную кепку он снял и бросил перед собой на стол, словно не замечая того свинства, которое осталось после пиршества затянутых в кожу мальчиков. Он только поторопился окликнуть случившуюся поблизости официантку, и тут я впервые услышал его голос. Он был довольно низкий, как у многих долговязых мужчин, ровный и даже безразличный – однако я расслышал в нем отчетливую истерическую нотку.

– Послушайте! Принесите триста грамм водки, – сказал он безо всякого смущения. – Ну и лимон там, не знаю…

Усталая крашеная официантка безошибочно оценила клиента и немедленно приблизилась.

– Покушать чего-нибудь? – заботливо подсказала она.

– Да… чего-нибудь… – вяло согласился хирург.

Официантка кивнула и ушла. Я пристроился возле буфета и попросил сделать мне двойной кофе. Разумней было бы, пожалуй, поесть, но я не хотел садиться за столик.

Хирургу принесли, что он просил. Я тоже получил свой кофе и, потихоньку отхлебывая из чашки, наблюдал за поведением объекта.