Слепой в шаге от смерти - Воронин Андрей

Несмотря на то, что Коровин был изрядно пьян, службу он нес исправно, плотно зажав пакет под мышкой.

– Делов-то, – он отсчитал деньги и бросил их на стойку. – Пошли.

– Не много ли?

– Хватит.

Глава 6

Проститутка уцепилась за руку Валерия Павловича, и вдвоем они двинулись к выходу. Со стороны можно было подумать, что дочь ведет под руку пьяненького папашу. Свежий воздух несколько взбодрил Коровина, Валерий Павлович потряс головой, пригладил на открывшейся лысине прядь начинавших седеть волос и попытался, стоя у стеклянных дверей, рассмотреть на стоянке свою машину.

– Куда сейчас?

– Там, – махнул он рукой и двинулся вперед.

Теперь работал исключительно автопилот. Выполнив задание министра, Коровин позволил себе расслабиться и поэтому лишь чудом нашел свою машину.

– Ничего тачка, – девушка потянула на себя дверцу, и тут же взвыла противоугонная система.

– Сейчас, – Валерий Павлович направил брелок на машину и нажал кнопку. Сигнализация смолкла. – Садимся и взлетаем.

С пакетом под мышкой, он забрался на переднее сиденье. Проститутка дергала правую дверцу, которая никак не хотела открываться, кнопка блокиратора была утоплена по самую шляпку.

Уже запустив мотор, Коровин впустил девушку в машину.

– Вы пьяный поедете? – осторожно поинтересовалась проститутка, набрасывая ремень безопасности.

– Я – пьяный? – рассмеялся Коровин, отъезжая от стоянки.

– По-моему, да.

– А по-моему – нет.

– Не знаю даже…

– А не знаешь, так молчи.

Машина шла на удивление ровно, словно за рулем сидел абсолютно трезвый человек.

– Куда мы в Москве? – когда аэропорт остался позади, спросила проститутка.

– Найдем. А не найдем, и в машине можно.

Заскочу в одно место, бумаги заброшу, и за дело возьмешься.

– Я дорого стою.

– Дорого – это сколько?

– Пятьдесят долларов, – испуганно выпалила девушка.

– Двадцать, – тут же резко оборвал ее Коровин.

– Сорок.

– Двадцать пять. И чтобы по полной программе.

– По полной – это как?

– Кругосветное путешествие.

– То есть…

– Узнаешь, – Коровин мрачно смотрел на дорогу, ощущая, как с нарастающей силой начинает раскалываться голова.

«Небось, капсулы поганые весь организм отравили! Обычно голова лишь с утра болит, а тут… И что теперь делать?»

Он уже жалел, что прихватил с собой проститутку, и даже головную боль стал приписывать ее присутствию, забыв, как только что винил в этом лекарство.

– А вы, в самом деле, в правительстве работаете?

– Кто тебе сказал?

– Вы сказали.

– Может быть… – Валерий Павлович не был расположен к откровенности, пьяный угар то туманил ему мозг, то отступал.

– Холодно.

Коровин включил печь. Но долго наслаждаться теплом проститутке не пришлось. Валерий Павлович опустил стекло и выставил из окна руку.

«Ничего, соберусь с духом, поднимусь к министру, отдам бумаги, хрен что заметит. Не заметил же козел, который привез пакет! Все, больше пить не буду, только дома. И ключ от входной двери проглочу, чтобы не было соблазна уйти куда-нибудь».

Впереди шоссе перекрывал бело-красный шлагбаум, рядом стояли двое гаишников. За ними возвышалось сооружение, похожее на башню, второй этаж был целиком стеклянным.

– Уроды! Менты поганые! – проворчал Коровин, сбавляя скорость.

Но так как он был пьян, то не доехал до шлагбаума метров пятьдесят и остановился. Гаишники не спеша подошли к машине.

Лейтенанту дорожно-постовой службы сразу же не понравился взгляд водителя, абсолютно стеклянный, словно глаза не живые, а только-только из морозилки, даже не успели инеем покрыться.

То, что рядом с мужчиной сидит не его дочь, а проститутка, тоже не вызывало сомнений – дочь в таком возрасте никогда не станет курить в присутствии отца.

Офицер представился, отдал честь и бросил дежурную фразу:

– Ваши документы, пожалуйста!

Валерий Павлович хлопнул себя по карманам и тут же вспомнил, что документы в портфеле, а портфель остался дома.

– Дома. Дома забыл, – без всякого уважение к мундиру гаишника ответил Коровин и вцепился двумя руками в руль.

– А техпаспорт?

– Я же сказал, все забыл, дома, в портфеле оставил.

– Придется разбираться. Выходите из машины.

Коровин посидел секунд десять, но все-таки сообразил, что лучше подчиниться. Пусть сначала разберутся, кто он такой, а потом можно и права покачать.