Разведывательно-диверсионная группа. «Док» - Негривода Андрей Алексеевич

«Год прошел… — Мишка все никак не мог заставить себя войти в этот такой знакомый подъезд. — Боже! Целый год!.. Ну и чего же ты замер здесь, сержант спецназа? Струсил? Ну, да, конечно! Струсил!.. Ну, и что с того?!! Не так-то это просто, блин!.. Там же сейчас все, наверное! Сидят перед телевизором или за столом… О чем-то своем разговаривают… Я вот так вот, возьми, и свались им на голову, как снежный ком с горы!.. Дурак! Надо было хоть позвонить… А-а-а! Чего уж теперь-то?!.. Ну что!.. Вперед, спецназ!.. Смелого — пуля боится, смелого — штык не берет!..»

Мишка решительно вошел в старенький подъезд, поднялся по мраморным ступеням лестницы — остатки былой роскоши этого некогда шикарного купеческого «доходного дома» — и остановился у знакомых дверей.

Та-та-та та-та та-та, та, та, та! — где-то в глубине квартиры прозвучала мелодия «Подмосковных вечеров» входного звонка.

Прошло какое-то время, и…

Дверь отворилась настежь, и на пороге квартиры показалась крепкая фигура Тадеуша…

Они стояли и молча смотрели друг на друга, оценивая взглядами те изменения, которые произошли с ними за этот год…

— Ос! — наклонился Миша в традиционном поклоне приветствия сэнсэя. — Здравствуйте, Учитель…

— Здравствуй, ученик… — тихо ответил Тадеуш, и Мишке показалось на миг, что в глазах этого сурового человека блеснула скупая слезинка. — Заходи — ты дома…

— Тадеуш! Кто там? — услышал Мишка голос жены Учителя, донесшийся с кухни.

— Дверью ошиблись! — ответил тот громко и, как истинный заговорщик, подмигнул Мишке. — Ошарашивать, так не только меня, но и всех домочадцев! А то как-то несправедливо получается… Пойдем!

Только получилось совершенно обратное — ровно через пару минут ошарашен был сам Мишка…

Он «под конвоем» своего Учителя, шедшего позади, вошел в просторную гостиную и…

За большим круглым обеденным столом сидело все его семейство…

— Мишенька! — тихо произнесла Марина. — Вернулся!

— Мишка вернулся! — крикнули одновременно две девушки, в которых он едва смог узнать дочку Тадеуша Софью и свою сестренку Дашку. — Ур-ра-а!!!

И тут, совершенно неожиданно для всех, девчонка-карапуз, сидевшая на руках у Марины, протянула к нему пухлые ручки и четко выговорила:

— Па-па!!! Па-па!!!

На какую-то секунду возникла пауза, которую прервала неугомонная пятнадцатилетняя Дашка:

— А Веруська тебя узнала, брат… Хоть и видела последний раз год назад… Это, между прочим, ее самое первое слово!.. Гордись, папаша!!!

Все как-то сразу одновременно загалдели, обсуждая наперебой все случившиеся за последние минуты события, а Миша присел рядом с женой, очень бережно взял на руки дочь-карапуза, обнял их обеих и шепнул на ухо Марине:

— Вот и я, родные мои… Вот и я…

— Слава богу, Мишенька, что ты вернулся! — ответила ему жена. — Мы тебя так ждали, так ждали…

А Док… Он смотрел на нее и… не узнавал…

Его Маринка никогда не была угловатым подростком, благо дело, долгие занятия спортом уже к пятнадцати годам от роду развили в ней настоящую женскую стать, но…

Обладая прекрасно сложенным телом, она все же оставалась молоденькой девушкой. Взгляд ее выдавал, что ли?.. И даже еще год назад, когда Мишка видел ее в последний раз, когда их дочери было уже полгода, даже тогда она все еще была такой же «девчушкой», хотя казалось бы!..

Но сейчас…

Маринка очень сильно изменилась за тот год, который прошел в ожидании мужа… Теперь рядом с Мишей сидела женщина-красавица!..

Эта горделивая осанка, строгий взгляд тем не менее добрых и умных влюбленных глаз… И если бы они были в Англии, то ее совершенно спокойно можно было бы назвать леди!..

«Вот это да-а-а! — поразился Док и улыбнулся собственным мыслям. — Да ее же теперь одну, без охраны, страшно на улицу отпускать — украдут!.. Вот так Маринка! Вот это женщина мне досталась! Мечта поэта!..»

А она все продолжала громко шептать ему на ухо:

— А нам тут рассказали, где ты служил и чем занимался!.. Мы теперь про тебя все знаем, Штирлиц!..

— Кто рассказал-то, Мариш? — удивился Мишка.

И тут…

— Я рассказал, командир!.. Кто ж еще?!.

Док прямо как сидел, обернулся на этот голос на стуле, да так резко, что нечаянно смахнул рукой чашку со стола, и та с грохотом разлетелась вдребезги на старом паркете… Только это был не единственный шум, который сотворил в ту минуту Миша — он вскочил, и стул, на котором он сидел, отлетел в сторону… Да только никто даже не обратил внимания на этот маленький погром, устроенный сержантом — они во все глаза смотрели на этих двоих…

Говоривший только что парень, как-то неуклюже ковыляя, опираясь на палочку, подошел к Мишке и протянул ладонь для рукопожатия:

— Ну… Здравствуй, командир…

А Мишка просто сгреб его в свои объятия и стал немилосердно тискать:

— Кот!!! Живой!!! Котяра, мать твою!!! Ты-то здесь как оказался?

— Попутным ветром надуло!!! — кряхтел его бывший боец. — Вот зашел в гости познакомиться… Да и о тебе рассказать маленько… О том, что ты, сержант, для меня сделал…

— Котяра!!! Ты как?!! Как ты вообще?!!

— Нормально… Больше месяца в Душанбе, в госпитале провалялся… А в Москву только неделю назад как вернулся… Вот и решил сегодня зайти… Ты же, по идее, только через месяц должен был вернуться, после того как молодняк в курс дела вошел бы, вот мне и захотелось твоих домашних успокоить… А тут ты сам! Собственной персоной!!! Так что… Порядок!!! Полный порядок, командир!!!

Они еще несколько минут постояли вот так, обнявшись, а потом уселись за стол… И потек неспешный разговор…

Домочадцы забросали Дока вопросами, на половину из которых он, умело лавируя словами и фразами, сумел все же не ответить… Он поглядывал на «женский состав» этого гостеприимного и такого родного дома, продолжая рассказывать о своей службе полуправду, но… Все время избегал пристального взгляда Учителя — вот кто действительно до самого конца понимал, что пришлось пройти этим двоим парням…

…А уже ближе к ночи Костя Белый засобирался домой:

— Спасибо вам! Спасибо за гостеприимство! Пора мне!

— Так поздно же уже! — возмутилась жена Учителя. — Половина одиннадцатого, а тебе еще до метро дойти надо, а потом на другой конец Москвы через весь город добираться! Оставайся у нас, Константин! Места всем хватит!

— Не могу я, вы уж извините меня… Мать у меня… Она и так два года себе места не находила, пока я за Речкой служил… А как про госпиталь узнала, так на сердце жаловаться начала… — Кот грустно улыбнулся. — И не отпускает теперь никуда — боится… И никакие уговоры не помогают!.. Она всю ночь спать не будет — я это точно знаю… Так что… Вы уж меня простите, Бога ради, но я поеду… Старенькая она у меня… Ее беречь надо!..

— А мы тебя проводим! Да? — проговорила вдруг Марина и хитро посмотрела на Мишку. — А потом и сами сходим, посмотрим, как там наша квартира поживает!

И Татьяна, эта такая многомудрая жена Учителя, поняла все без лишних слов:

— Ну, тогда совсем другое дело! — сказала она и понимающе улыбнулась. — Думаю, вам есть о чем поговорить… По-семейному… А Веру я сама спать уложу, не беспокойтесь…

…Кота они усадили в такси, и Мишка тут же рассчитался с водителем, напрочь игнорируя протесты своего друга, а когда «Волга» с шашечками на дверях умчалась прочь, Мишка опять поднял руку, пытаясь остановить второе такси.

— Миш, а Миш? — Марина прижалась к Доку всем телом и опять посмотрела на него хитрым, интригующим взглядом. — А может, лучше прогуляемся немного пешком? Смотри, какая погода отличная!.. А идти-то всего ничего — минут двадцать…

— Погуляем, Мариша, обязательно!.. Только давай завтра, а? Втроем с Веруськой. Хорошо? А сейчас… — Он нежно обнял жену и привлек себе. — Поедем, а?.. «Посмотрим», что там, в квартире нашей, творится… Я так соскучился, Мариша…

…Ввалившись через несколько минут в квартиру, они «смотрели» долго и страстно… И только друг на друга…

И уже только ближе к утру, уставшие, счастливые и умиротворенные, они наконец-то угомонились, прижавшись молодыми обнаженными телами друг к другу…

— Что теперь, Мишенька… Что дальше?

— Работать пойду, Мариша… Отдыхать некогда!.. У меня же семья! Моих женщин надо кормить и одевать…

— А куда? Что-то придумал уже?

— Есть одна мысль, Мариша… — Мишка встал с постели и подошел к окну. — В академию ехать восстанавливаться сейчас, в октябре, уже поздно — семестр уже начался… Да, если честно, хочу с вами побыть — соскучился… Да и мозги за этот год от учебы отвыкли… Так что до следующего лета я из Москвы никуда!..

— Правда?!! Как здорово!!! А с работой-то что? Что за мысль, Мишенька?

— В госпиталь пойду работать… В госпиталь Бурденко… Документы покажу, глядишь на место фельдшера в хирургию и устроюсь…