Удавка для опера - Колычев Владимир

— Да на хрена мне это заключение? Я слышал, что вы, товарищ подполковник, были в дружеских отношениях с майором Кручей.

— В чем искренне раскаиваюсь, — сокрушенно вздохнул Марков. — Кто ж знал, что он окажется таким негодяем…

— И вы не сожалеете о его гибели?

— Нет.

Маркову действительно не было жаль Степана Кручу и его соратников. А чего их жалеть?.. Вот если бы они действительно погибли…

— И правильно. Нехорошие они… Хотя ладно, о покойниках ведь не принято говорить плохо.

— Да, вы правы, не будем их осуждать…

— Что говорит Антончев по факту убийства?

— К сожалению, молчит. Не признается. Но ничего, заговорит. Под тяжестью неопровержимых улик.

— А они есть, эти улики?

— К сожалению, кроме гильз и пуль из сожженных трупов, мы ничего не имеем.

— Оружие?

— От оружия Антончев избавился… Но мы его найдем, товарищ полковник. Есть у меня предчувствие, что найдем.

— Ищите…

— На оперативном уровне нам известно о предварительной «разборке» Кручи с Антончевым. Разговор шел о вышеупомянутом оптовом рынке.

— Оперативные данные к делу не пришьешь.

— В том-то и суть… Трудно нам придется. Нелегко будет доказать вину Антончева. Но мы будем стараться…

— Старайтесь!

— Есть, товарищ полковник!

Полковник принимал его игру за чистую монету.

Сергей Михайлович Долговязый занимал ответственную должность в Правительстве России.

По долгу службы он отстаивал интересы государства, а по зову души — занимался нелегальной коммерческой деятельностью с криминальным душком. А именно он покровительствовал сибирскому предпринимателю Ныркову Матвею Даниловичу, за крупные денежные вознаграждения «толкал» его незаконный бизнес. У него была своя команда, свои преданные люди. Эти люди могли выполнить любую задачу. А в частности, устранить четырех неугодных ментов.

Четырех офицеров уголовного розыска ОВД «Битово» нужно было ликвидировать для профилактики. Но Долговязый подошел к этому делу со всей ответственностью. Только менты оказались более крутыми, чем о них думали. Они ушли от профессиональных киллеров. И при этом унесли с собой жизни нескольких его людей.

Но Долговязый обещал Ныркову достать этих ментов Поэтому он не мог не испытать чувства огромного облегчения, когда ему сообщили о гибели четырех ментов. Майор Круча, капитан Комов, капитан Савельев, старший лейтенант Кулик

— Информация из надежного источника, — сказал советник Долговязого «по теневым вопросам» Плотников — Проведено независимое расследование Установлено, что в крематории сожжены трупы именно этих людей И на месте перестрелки обнаружены пятна крови, соответствующие группе крови потерпевших…

— Значит, не зря мы добились их увольнения, — довольный, улыбнулся одними губами Долговязый

Менты погибли в бандитской разборке Сначала в милицию обратился работник крематория, в котором сожгли трупы ментов А затем в результате оперативно-следственных мероприятий определено место, где произошло убийство.

Теми же оперативно-следственными мероприятиями установлена группировка, с интересами которой перехлестнулись амбиции бывших ментов. Какой-то оптовый рынок не поделили Слишком активно уволенные менты начали завоевывать себе место под солнцем. В качестве бандитов А что, у них было все, чтобы отвоевать себе это место. Ум, сила, наглость. Но некий Антончев оказался умней и сильней. Задавил он ментов. И сейчас в Бутырке прохлаждается. Говорят, показания вот-вот давать начнет. Никаких сомнений, что это он убил Кручу, Комова, Савельева и Кулика.

— В общем, Сергей Михайлович, можно считать, что с нашими «друзьями» покончено.

— Так я и скажу Ныркову… Хм, а ведь они и в самом деле могли бы нагрянуть в Семиречье. Своего друга защитить. И…

— И на завод наехать…

По-бандитски, но очень точно выразил свою мысль Плотников:

— Чего нам совершенно не нужно…

— Завод нам очень нужен, — деловито заметил советник.

Он думал, что знает все. Но на самом деле он не знал ничего.

Мощный самолет военно-транспортной авиации стоял в самом дальнем уголке аэродрома. В его утробу въезжал новый джип «Рейнджровер». Еще немного, закрутятся мощные винты, самолет тронется с места, вырулит на взлетную полосу — и вперед, в сибирские дали.

Степан Круча наблюдал за погрузкой машины. Рядом с ним стоял Николай Марков.

— Спасибо тебе, Коля! — благодарил Степан друга. — Выручил…

— Да ладно тебе. Вернешься, сочтемся…

— Да уж…

— Ты, главное, не пропадай.

— Да нет, все будет в порядке.

— Учти, Нырков достаточно серьезный противник. Есть сведения, что его подпольный спиртовой завод охраняют опытные бойцы. Числом до двух десятков…

— Ничего, и не таких давили

— Ни пуха тебе…

— К черту!

Степан обнялся с Марковым и двинулся к самолету.

Никто не знал, что этим рейсом летит он и его ребята — Федот, Эдик и Саня. Только Коля Марков. И летчики. Но те не знали, кого именно они доставят по месту назначения.

Для всех майор Круча, капитан Комов, капитан Савельев и старший лейтенант Кулик — покойники. Это все Марков устроил.

Степан связался с ним. Попросил о встрече. Коля не отказался. Не зря говорят, друг познается в беде. А Коля оказался настоящим другом. В разговоре он предложил «упокоить» Степана вместе с его ребятами.

«Сегодня разборка одна была. Пять трупов. Их сожгли в крематории».

Коля решил сделать так, чтобы их прах приняли за останки Степана, Федота, Эдика и Сани. В печи все равно — трупом больше, трупом меньше…

А потом Марков взял одного бандюка. Прямо на месте преступления. Своего дружка «авторитет» пристрелил. Коля решил простить ему этот грех. Но с условием: тот не будет возникать, когда его привлекут по делу об убийстве четырех бывших милиционеров. Сознаваться ни в чем не надо — только молчать.

«Через пару месяцев мы его отпустим, — сказал Степану при встрече Марков. — За недоказанностью…»

«А может, и раньше, — сказал Степан. — Когда я вернусь. И откроюсь».

Коля знал, куда он собирается. В Сибирь, в Семиречье. Друга спасать и себя обелять.

Камень преткновения — это Нырков. Нужно вывести этого гада на чистую воду. Взять его за жабры. И вытрясти из него всю правду. Только тогда Степан сможет заявить на весь мир, что он ни в чем не виновен, и подать иск о восстановлении на службе в прежней должности. И его ребят восстановят.

Но легко сказать, трудно сделать. Чтобы добраться до Ныркова — нужно ехать в Сибирь. Хорошо, что не на голое место. Коля сделал все возможное, чтобы выловить в мутной воде хоть крохи информации о Ныркове.

«Есть сведения, что где-то в окрестностях Семиречья у него подпольный завод, — говорил Степану Марков. — По производству древесного спирта. Этот факт держится в большой тайне…»

«Надо брать этот завод…»

«Не рекомендовано, — криво усмехнулся Марков. — У Ныркова сильные покровители…»

«Знать, завод этот мегатонны литров производит…»

«Да, спирта производится очень много. И кое-кто из правительства неплохо на этом греет руки…»

«Ничего. Придется охладиться…»

«Кстати, тут слушок прошел. Кто-то из братков на завод этот наехать не прочь…»

«Кто конкретно? И когда?!»

«Ничего конкретного не скажу. Не знаю. Но братки откуда-то из Сибири. Это точно…»

«И столичные братки на завод наедут. Я, типа, со своими пацанами. А чо, в натуре, не проканает?» — Степан накинул на лицо бандитскую маску.

Вышло убедительно.

«Проканает… — усмехнулся Марков. — Под братков закосишь…»

«А чо, братуха, в натуре, это конкретная мысль.

Сечешь поляну, братан!..»

С оружием проблема уже решилась. А вот с транспортом нет. Негоже мотаться по тайге на «девятке», пусть и новой. Не та проходимость. И сила не та. Коля решил проблему и с транспортом. Поднажал на Антончева. И вытряхнул из него новый джип. А затем связался со своим знакомым из Генштаба, попросил содействия в авиаперевозке. Поэтому сегодня Степан улетает в Сибирь на военном самолете. Инкогнито.

Оружие, транспорт, деньги. Но главное — это четыре крутых бойца, к числу которых Степан причислял себя. Он не сомневался, что победа будет за ними.

— Это точно? — спросил Нырков.

— Вне всякого сомнения, — ответили на том конце провода. — Трупы идентифицированы. Все четверо погибли в перестрелке с бандитами… Кто-то счеты с ними свел. За прошлые грехи… Все, Матвей Данилович, можешь спать спокойно…

Да, он может спать спокойно. Наконец-то развязался гордиев узел.