Киллер рядом – к покойнику (Сборник) - Серегин Михаил Георгиевич

У Семена Аркадьевича было живое воображение, и он мгновенно нарисовал себе мизансцены, предсказанные Фокиным, и решил, что в подобной ситуации одними восклицаниями типа «Ах ты, жидовская моррррда!», густо сдобренными матом, не обойдется.

А Фокин с чувством выполненного долга направился в поварскую, по пути половину содержимого бутылки молодецки препроводив в собственную глотку.

* * *

– Ну, чем воздух сотрясать, – сказал здоровенный лысый бандит с физиономией плохо воспитанной гориллы, которую только что исключили из зоопарка за аморальное поведение, – лучше ты давай базарь, Мосек.

«По всей видимости, – отметил стоявший неподалеку от прямоугольника банкетных столов Владимир, – этот маленький недомерок Мосек тут что-то вроде тамады и шута на пиру.

Ну что ж, и флаг ему в руки: в отличие от большинства присутствующих язык у парня подвешен куда как неплохо».

Мосек многозначительно почесал в гладко выбритом подбородке и заговорил:

– В общем, базар такой. Типа мужик не из самых последних пацанов на деревне, типа там подвязок куча с ментами, братанами и всякими там губернаторами. Ну, там по жизни отмазывал братву от всяких там наездов и проклевок из налоговой и таможни, с этого нехило кормится… тачка у него типа не фуиный там «мерсюк» с финтифлюшками, а типа «Ягуар» или, в натуре, ваще типа «Ламборджини» и «Бугатти»…

– Как? – переспросила вульгарного вида девица, накрашенная, как Чингачгук на тропе войны. Она сидела рядом с уже знакомым Владимиру Коляном. – «Бугай»?

– «Бугатти». На крайняк «Феррари берлинетта» или там, в натуре, «Ламборджини миура», – с видом знатока автомобильного бомонда пояснил Мосек. – Ну… в натуре, дача тама, коттедж всякий пропилейный, брулики, жена и две соски на стороне. От такой масляной жизни он не слабо зажирел, поскольку с обычными пацанами бицуху и прессняк подкачать в спортзал ему западло идти, а всякий гербалайф, в натуре, тоже пить западло… потому как по раскладу это, бля, чисто непристижно.

– И чо? – пискнула телка.

– А чо? Попервах типа как Пугачева или там Долина эта, жрал каких-то, бля, эксклюзивных глистов из жопы китайской панды… Панда – это типа помесь медведя с енотом, типа как после аборта… бамбук он еще хавает. В общем, глисты у брателлы не прижились, не климат или хрен знает, может, че еще. Ка-ароче, брателло этот продвинутый весил за три сотни кил, а росточком при этом… ну на черепок помене меня.

– Ну, это ты мозг дрючишь. Меньше тебя, Мосек, только кроликов фермеры разводят, – сказал Колян, а плотный брателло в сером пиджаке во главе стола – по всему видно, босс – засмеялся и кивнул головой.

Мосек злобно шмыгнул носом, плеснул в себе в стакан выговоренного Владимиром «героинового» вина и продолжил рассказ:

– Ну, брюхо и все такое… это ему, в принципе, по барабану, но вот жена и соски его левые жестко кидали предъявы, что типа его пузень им голову прищемляет, когда там, типа, они ему минет… отсасывают.

Гоблины расхохотались.

– Брателло этот сначала на это все клал с прибором, а потом стал конкретно обламываться, потому что одной соске даже шею чуть не сломал, типа когда кончал… Влегкую дернулся и трындец, соске по башке сто кил прислало. Потом типа лечение-фуеверчение, моральный и оральный там ущерб… В общем, скинул он этой будке пять «тонн» «зелени». А потом… ну не то чтобы он лавэ закрысил, но все равно какой-то неприятный осадок в душе и все такое. Дальше – круче. В город приехали типа беженцы из какого-то там Черножопостана, там бабеус пошкулять, бутылок подсобрать. А наш брателло типа с какой-то стрелы как раз выруливал на своей навороченной тачане, бухой коптил по шоссе где-то киломов двести пятьдесят в час, потому как все ГАИ, ГИБДД и тэ дэ в гробу видел. К тому же какая-то шалава ему конец обсасывала. Короче, ни хера он на дорогу не смотрел, и все дела…

Свиридов окинул столы долгим взглядом: большинство гоблинов, от души смеясь, едва не падали лицами на столы – видно, рассказ Моська пробрал их не на шутку.

И еще – Владимир мог поспорить – Мосек рассказывал про человека, который был прекрасно знаком этим людям. Просто никто не называл имени этого брателло всуе.

– И в этот, бля, роковой момент, – продолжал Мосек, – на дороге как раз одна старая чурка жопой загнулась, бутылку пивную подобрать. Бемц, бля, и чурке кранты, а мозги ее куриные по светофору размазало. Кипежу было не на жись, а на смерть! Брателлу долго отмазывали, там типа кучу народу построили, скинули «зелени» немерено, но откосили на все сто. И типа получилось по протоколу, что чурка старая сама, блядь такая, с разбегу головой в брателловскую тачану шарахнула, и, сука, бампер помяла на три штуки баксов. На бабки ее решили типа не ставить, типа она ловко отмазалась – кони двинула.