Батюшка. Кулак и крест - Серегин Михаил Георгиевич

– Там хутор Косачева, – вскочил на ноги Рогов, – старое кладбище заброшенное. Куда его могло понести?

– Ты, вот что, участковый, – поднялся следом со стула пожилой водитель, – народ надо поднимать, да округу прочесывать. Тут и зверь к деревням подходит, и щитомордники водятся. Ему джинсы проколоть, что газету. Давай, мужики, снаряжайся, – повернулся он к остальным шоферам. – Обиду нечего показывать, работа у капитана такая. А пацан не виноват. Со всем народом идти надо. Собирай, у кого фонари в машинах есть, в кирзачи обувайся.

Когда собрались все, начало уже светать. Сельские мужики и парни разбились на группы и поделили окрестности, кому какие участки осматривать. Собралось всего около трехсот человек. Поисками взялись руководить Прокопенко и Рогов. К полудню стало ясно, что мальчишки нигде нет, даже следов. Одна из поисковых групп заходила и на хутор Косачева, но там о мальчике ничего не знали.

Перекусив на ходу, жители Верхнеленского отправились на повторный поиск, теперь уже по берегам реки, а кое-кто пошел на лодках по течению вниз. Отец Василий сидел в кабинете Прокопенко, когда вошел с красными от бессонницы глазами Рогов.

– Пошли к нашим гаврикам, информация на них пришла из управления.

– А группа не выехала? – поинтересовался отец Василий поднимаясь со стула и выходя вслед за участковым.

– Выехала, часов через шесть будут, я думаю. А эти голуби, что в клетке у нас сидят, только-только «откинулись», – использовал Рогов жаргонное слово, означающее «освободились из мест лишения свободы», зная, что священник в этих вопросах разбирается. – Отбыть они должны были в Курнаковский район, по месту предыдущего места жительства. Но их каким-то макаром сюда занесло. Вот и думай, чего они здесь высиживали, от кого прятались и что задумывали.

Рывком отперев дверь камеры, Рогов грозно зыркнул на задержанных и грохнул ладонью о крышку стола, кладя лист бумаги с информацией, полученной из района. Парни испуганно вжались в стену.

– Читайте, урки паршивые! – рявкнул участковый. – Или опять крутиться будете, как ужи под вилами? Так я вас за эти денежки, которые вы отсюда увели, на эти самые вилы и насажу! По самое не могу! Почему вы не в Курнаковском районе? Какого черта здесь делаете? Справки где, мать вашу в селезенку?

– Начальник! Ты че, в натуре? – визглявым голосом опять начал исполнять свою роль Перец, но напарник его осадил одним движением.

– Правда твоя, участковый, повязал ты нас, – забубнил угрюмо Кузьма. – Только сейф твой мы не брали. Не наша масть. Перец по бакланке чалился, а меня любовник моей же жены законопатил. Помял я его малость, а он инвалидом сделался.

– А первая судимость? – ехидно заметил Рогов.

– Разбой, – так же угрюмо ответил Кузьма. – Слушай, начальник, как дело было на самом деле, а там уж решай. Я за базар привык отвечать. Перец в общаге до отсидки жил, а меня баба сразу от ворот повернула. Да и виноват я перед ней, ладу все равно уже не будет. Вот Перец где-то и надыбал, что здесь в Верхоленском храм восстанавливают. – Отцу Василию понравилось, что Кузьма сказал храм, а не церковь, он уже верил этим парням. – Вот Перец и предложил сходить, отсидеться, осмотреться. Кормежка дармовая, работа не пыльная. А там придумали бы, куда дальше податься и чем заняться. Денег-то у нас кот наплакал, голодать не хотелось. Да и с руками у меня все в порядке. Перец, правда, на хребте моем сидел все время...

– Кузьма, ты че! – завопил Петро.

– Заглохни, сявка, – грозно приказал Кузьма, и Перец увял. – Про деньги знали, базара нет. Все на наших же глазах происходило. Интерес тоже был, но только на словах. Я к ним, – Кузьма кивнул на отца Василия, – с уважением отношусь, на святое руку бы не поднял. И ему бы, – кивнул он теперь уже на Перца, – не дал. Тут мы чисты, начальник, хочешь верь, хочешь нет.

– Ладно, посмотрим, – подозрительно посмотрев на уголовников, сказал Рогов. – Приедет опергруппа, посмотрит пальчики, следы, тогда разговор продолжим. Верующие они, видите ли, на святое не посягнули...

Захлопнув дверь и заперев замок, Рогов пошел на улицу, протягивая отцу Василию еще один листок.

– Я еще вчера подумал, а может, еще кому у нас деньги понадобились? Косачев, например, предприниматель-неудачник. В кредитах, как дерьмо в мухах. Вот по нему справочку прислали тоже. У него, оказывается, брательник есть, судимый. Только он в соседнем районе живет. Восемь лет оттарабанил за сберкассу. По месту жительства его потрясут, на предмет причастности.