Добро пожаловать в Ад - Гарин Максим

Меченый и бровью не повел:

— У меня нет доли в этом бизнесе.

— Замечательно, тогда вы ничем не рискуете.

«Рассчитывает на крепкую спину из ФСБ», — мелькнуло в голове Вельяминова.

— Сколько сейчас? — он взглянул на свои дешевые часы. — Восемь вечера. Минут через двадцать начнется рейд ОМОНа. Я попросил ребят, чтобы не церемонились. Посмотрим, кто чем балуется в этом гадюшнике.

Меченый сцепил пальцы рук, удерживаясь от желания немедленно схватиться за сотовый телефон.

— А вы не слишком торопитесь? По моим сведениям у хозяев этого заведения есть высокие покровители.

— Высокие покровители не станут вмешиваться, когда мы выложим на стол конфискованное оружие и наркотики. Я хорошо знаю этот тип людей, их поддержка никогда не простирается слишком далеко.

— А что, если я предложу свои услуги в качестве посредника?

Меченый решил осторожно прощупать ситуацию. Он ясно представил себе последствия рейда скорых на расправу парней, ненавидящих «золотую» молодежь, всевозможных тусовщиков, гомиков и крутых. Нечто среднее между землетрясением и бомбежкой.

Вельяминов шел на встречу именно за этим. Он пока не собирался замахиваться на Меченого. Такую фигуру нужно долго «разрабатывать», прежде чем щелкать наручниками. Сейчас он вел конкретное дело об убийстве Риты Аристовой и хотел довести его до конца.

— Хорошая идея. Но если сейчас придержать ОМОН, эффекта неожиданности я в ближайшее время не получу. А где гарантия, что ответы на мои вопросы окажутся четкими и достоверными?

— Давайте сперва уточним — вы согласны с моей ролью третьей стороны?

«Называйся хоть десятой, лишь бы я получил о г тебя отступные», — подумал Вельяминов.

— Если да, введите меня в курс дела. В двух словах — о чем вы хотите узнать?

— Мне нужно посадить на скамью подсудимых убийцу Аристовой и его сообщников. Это та цена, за которую я согласен забыть, что в Москве существует заведение под названием «Калахари».

— Я-то думал, что ответ на ваш вопрос можно получить, не вешая трубку…

— Так оно и есть. Этот человек обязан знать ответ, если он в самом деле контролирует «Калахари».

— Он может подсунуть недоброкачественный товар.

— О непосредственном исполнителе я знаю достаточно — детектор лжи сработает мгновенно.

Меченый на секунду задумался.

— Мне трудно что-то гарантировать. Сколько у нас еще времени в запасе?

— Меньше десяти минут.

— Поступим так. Я вообще не стану сейчас ни с кем контактировать. Отложите вторжение на полчаса — вполне возможно я сам сумею удовлетворить ваше любопытство.

Вельяминов набрал номер.

— Савченко, ты? Придержи пока ребят. Рвутся в дело? Все будет в порядке — пар они сегодня выпустят.

— Спасибо за доверие.

Человек с родимым пятном подошел к окну и остановился, разглядывая разноцветье вечерних огней: неподвижные прямоугольники окон, бегающую по кругу рекламу, непрерывную череду красных и золотых светлячков на мостовой.

— Дело в том, что я знал Риту. Одно время даже звал ее на работу в свою фирму. Но она была вольным художником по натуре.

— Я вас не видел на похоронах.

— Меня не было в России.

Воцарилось молчание. Человек с родимым пятном курил, стоя у окна. По его лицу перемещались бледные отсветы. Тщательно подогнанные двойные рамы почти полностью гасили звуки уличного движения..

— Я держу ОМОН, — напомнил Вельяминов. — Ребята уже настроились.

— Да-да. Вернемся к делу. Если пригласить меня для дачи официальных показаний, я скажу, что не имею понятия ни о какой Аристовой. Не найдете свидетелей — припереть меня к стенке. Вы поступили совершенно правильно, когда решили встретиться в неофициальной обстановке. Здесь я могу признаться: да, я имею сведения о тех, с кем она общалась в последнее время. Поделитесь своей информацией, и я, может быть, подскажу вам где искать.

После некоторого раздумья Вельяминов достал еще один снимок: фоторобот, составленный по показаниям свидетелей. От следователя не ускользнуло промелькнувшее выражение удивления на лице собеседника. Так реагируют только на знакомые черты, попавшиеся на глаза в неожиданном месте.

— Вам повезло, — медленно произнес Меченый. — Но поймите правильно — трудно переступить через эту черту, трудно вот так взять и сдать человека.

Отправляясь в «Метрополь», Вельяминов даже не рассчитывал на такое «попадание» с первого выстрела.