Ищи врагов среди друзей - Гарин Максим

Драчун. Что с ним?

– Этот козел? Мы не проверяли, времени не было, но, по-моему, обрезком трубы можно быка свалить.

– Значит, женщина исчезла, а мужчина в парке с пробитой головой… Типичное нападение из хулиганских побуждений. Вы не догадались вывернуть его карманы?

Пузырь виновато развел руками.

– Не успели, Владлен Михайлович.

– Впрочем, и так неплохо, – сказал Самарин. – С женщины глаз не спускай. Рот у нее пусть остается заклеенным. Кормить не обязательно – до выхода в море дотянет.

– А потом? – спросил Пузырь.

– А потом – суп с котом. Бросим ее в море, и никаких проблем. И вот еще что, Алексей…

– Да, Владлен Михайлович?

– Я заметил, как смотрел на нее Павел. Так вот, запомни и передай Павлу: никаких развлечений, никакого конского флирта здесь быть не должно. Ты меня понял?

– Н-не совсем, – отводя глаза в сторону, ответил Пузырь. – О чем это вы?

– Об изнасиловании, – жестко ответил Самарин. – Я знаю, у Павла есть склонность. Так вот, первого, кто войдет в эту дверь, я пристрелю своими руками.

Меня не интересует судьба этой девки, но если она каким-то образом сумеет вырваться или хотя бы завизжать, я займусь вами сам. Тобой в первую очередь, поскольку ты отвечаешь за нее головой.

Я ясно сказал?

Слушая эту тираду, Пузырь часто кивал головой – той самой, которой он отвечал за Тамару. Он знал, что Самарин не бросает слов на ветер, и уже предвидел разговор на повышенных тонах с Шурупом, который, уезжая в город, бросал на дверь кладовой весьма недвусмысленные взгляды.

«Будет лезть – по стенке размажу», – твердо решил Пузырь. Ему не хотелось умирать только из-за того, что Шуруп принципиально не понимал, как это можно платить бабам за то, от чего они тоже получают удовольствие. То, что далеко не каждая женщина может получать удовольствие от общения с ним, Шурупу даже в голову не приходило.

Расставив все точки над i, Владлен Михайлович поднялся на верхнюю прогулочную палубу.

Здесь тоже царил полный порядок. Девственно чистая палуба была залита слепящим светом прожекторов, так же как и причал, у которого стояла «Москвичка». Услышав шаги Самарина, из-за вентиляционной трубы бесшумно выступил вахтенный. Владлен Михайлович с удовлетворением отметил, что вахтенный, хоть и был одет по-пляжному, держал под мышкой тупорылый «узи». Самарин сделал успокаивающий жест рукой, и матрос бесшумно скрылся в тени капитанского мостика.

Владлен Михайлович набил трубку и неторопливо, с удовольствием выкурил ее, облокотившись о поручни и не подозревая, что с берега за ним наблюдают два десятка внимательных, остро поблескивающих глаз.

Люди Мартына не выдали себя ни звуком, ни движением. Разумеется, если бы Мартын в данный момент не спаивал в сторожке деда Мишку, а находился рядом с ними, все могло бы закончиться в считанные секунды. Достаточно было одного-единственного удачного выстрела, чтобы легендарный Владик превратился в мертвое тело, но Мартына не было, и, выполняя отданный им приказ ничего не предпринимать без его команды, бандиты вели себя тихо.

Самарин докурил трубку, аккуратно выбил ее о поручни и скрылся внутри палубной надстройки, отправившись к себе в каюту. Прошло еще минут двадцать, прежде чем Мартын присоединился к своим людям, терпеливо дожидавшимся его в засаде.

– Все тихо? – спросил он у Сени, притаившегося за каким-то огромным ржавым баком с пистолетом в руке.

– Порядок, – ответил Сеня. – Где ты бродишь?

Москвич минут десять на палубе торчал, как мишень. Прямо руки чесались…

– Ах ты, черт, – огорчился Мартын. – Такой случай упустили… Ну да ладно. Может, оно и к лучшему. Сделаем все по-тихому. Часовых видел?

– Одного видел. Весь причал как на ладони, незаметно не подберешься, да и сходня всего одна.

– Об этом не беспокойся. Я тут свой человек.

Нож есть у кого-нибудь?

Ему протянули нож, он обхватил ладонью теплую рукоятку и, пряча нож в карман, вышел из-за бака.

«Москвичка» не подавала признаков жизни. Мартын неторопливо пересек освещенное пространство, ощущая себя беззащитным и голым. Дойдя до трапа, он вдруг спохватился: Самарин мог приказать охране стрелять в него, Мартына, сразу и без предупреждения. Это был бы печальный финал, но Мартын продолжал идти, хотя лоб его мгновенно покрылся холодной испариной: отступать теперь некуда. Если он повернется и побежит, притаившийся в тени рубки вахтенный наверняка всадит ему пулю в спину без всяких разговоров, а если и не всадит, то операция все равно будет сорвана. Что же касается пули, то после такой выходки дожидаться ее долго не придется: Владик достанет его из-под земли.