Бульдожья схватка - Бушков Александр

«Угадала, — мысленно поаплодировал ей Петр. — Он, может, и пытался бы тебя остановить, но я-то не он. И решительно не представляю, каким чудесным макаром уговорить тебя вернуться к Пашке, потому что ничегошеньки о тебе не знаю. Кроме одного — какое-то время ты с „маэстро Пабло“ активнейше сотрудничала…»

— В общем, я ухожу, — выпалила она, то ли ободренная его молчанием, то ли разозленная. — Совсем. Это уже окончательно.

"О женщины, вам имя — вероломство… — процитировал он мысленно классика.

— О жены. порожденье крокодилов. Уходить-то ты уходишь, решиться-то ты решилась, но тебе чертовски хочется, чтобы разрыв произошел в полном соответствии с вековыми канонами — скандал, долгая перепалка, выяснение отношений".

— У тебя кто-то появился? — спросил он спокойно.

— Представь себе. Нет, ну почему ты сидишь с каменной рожей?

— Милая, мы же цивилизованные люди, — сказал Петр, ухмыляясь про себя, — слава богу, выяснение отношений лично его ничуть не касается…

— Ты серьезно? Вот так, спокойно, благословишь?

— Полина, у меня дел невпроворот, — сказал Петр ус гало. — И хлопот, и неприятностей. Мне бы не хотелось тебя терять, по человек-то ты взрослый, если решилась и все взвесила — что тут скажешь?

Полина, прикурив новую сигарету, всматривалась в него с тягостным подозрением, словно ждала подвоха. Петр молчал, старательно изображая всем своим обликом доброжелательный нейтралитет, хотя, признаться, ему было чуточку смешно. Ситуация скорее водевильная — никаких особенных сложностей, никаких напрягов…

— Ты на себя не похож, вот что, — сказала Полина. — Положительно, не похож. Другой человек.

— Это плохо?

— Это удивительно.

— "Ведь это же просто другой человек"… — тихо пропел он. — А я — тот же самый… Я — тот самый, Полина. Это ты стала какая-то другая.

Полина сделала две последних затяжки, на сей раз примяла окурок в пепельнице уже не столь утонченно:

— Паша, если бы я верила в чудеса, сказала бы, что это не ты — двойник, копия, непонятно кто…

Петр чуть не оглянулся на охранников — нет, слава богу, не слышат, она говорит тихо. Да и услышали бы — что изменится? Мало ли что может наплести экзальтированная дамочка, взбрыкнувшая любовница, явившаяся объявить о разрыве на вечные времена? А вообще-то, она молодец. Первая и единственная пока что подметила неладное…

— Полина, тебе не кажется, что это отдает каким-то детством? — пожал он плечами. — Двойники, копии…

— Ну… — сказала она почти жалобно. — Может быть. В голову лезет жуткая ерунда… Я-то думала, ты начнешь бегать по потолку… Что, авария и легкая травма головы так меняют человека?

— Выходит, меняют.

— Может, ты и фотографии отдашь? «А голосок-то дрогнул, — отметил Петр. — Точно, завела кого-то. И, как водится, хочет все забыть».

— Бога ради, — пожал он плечами. — И негативы тоже. Поиграли и хватит. Я запамятовал номер твоего кабинета, уж извини. Напомни мне, завтра приедет кто-то из них, — он мотнул головой в сторону бдительно замерших охранников,

— отдаст все…

— Шестьсот пятнадцатый, — выпалила она, не рассуждая.

— Вот и прекрасно. Завтра. Это обещание он собирался выполнить честно — что поделать, Пашку придется попозже поставить перед фактом. Вряд ли что-то удастся склеить, это полный и окончательный разрыв, по ней видно.

— Как-то не по себе, — озадаченно призналась она. — Так и тянет…

— Сцену устроить? — понятливо подхватил он. — Не стоит, Полина. Потому что это будет бездарная пародия на «Ивана Васильевича». Который меняет профессию. Помнишь, там в самом начале есть нечто подобное?

— Да, действительно… — бледно улыбнулась она. — Что ж, ты меня приятно порадовал, Паша. Тем, что вот так все воспринял. Я тебя очень прошу: давай и в дальнейшем придерживаться этого стиля. Все кончено. И не нужно возле меня… появляться. Вот, забери. — она похлопала ладонью по «дипломату». — Добросовестно хранила, как ты и просил, но теперь — возвращаю. Все, наверное?

— Наверное, — сказал он, вставая. — Полина, я тебе искренне желаю счастья. Прости, ежели что было не так… Завтра приедет парень с пакетом, можешь не беспокоиться. Всего наилучшего!

И первым вышел из тупичка-ниши. Полина провожала его удивленным, прямо-таки растерянным взглядом, но он побыстрее двинулся к лестнице, помахивая тяжелым «дипломатом». Не стоило уделять чужим сложностям много времени — со своими бы собственными разобраться…