Четвертый тост - Бушков Александр

Но не было ни времени, ни желания вступать в дискуссии на отвлеченные темы. Он выпрямился, махнул Токареву с Самедом, нетерпеливо топтавшимся поодаль в ожидании своей очереди на обладание импортной добычей, подошел к майору.

– Ну?

– Ничего почти толкового, – сказал Сергей. – Джинн сидит и чего-то ждет. Мы это и сами знаем…

– Ну, подождем весточку от Каюма…. Поторопи ребят. Нам отсюда сваливать пешочком. Радисты никакого обмена в окрестностях пока не фиксировали, но все равно не стоит рассиживаться… Ага!

Первый вертолет, МИ-8, взмыл из-за горушки совершенно неожиданно, прошел над ними совсем низко, так что волосы на головах взвились от тугой волны; оглушая грохотом, завис метрах в двадцати и медленно стал опускаться. С того же направления показался второй. Обломки машин уже почти не дымили.

Глава вторая

Амбары и крестьяне

Со стороны объект под кодовым названием «Амбар» выглядел вполне мирно. Собственно говоря, здесь вообще не было никаких признаков изменений, произведенных человеческими руками: всего-навсего овраг с высокими откосами, шириной метров десять, по дну которого лениво струился мутный ручеек, явно стремившийся подражать своим течением замысловатым арабским письменам.

А совсем рядом, метрах в пятидесяти, обнаружилась укрытая складками местности ложбинка, идеально подходившая для временного укрытия небольшой группы людей. Именно потому там сейчас и работала тройка, изучая участок с тщанием, и не снившимся краснокожим следопытам.

– Забрось-ка себя мысленно вон туда, внутрь, – показал майор Курловскому на дно оврага. – И предположи, что тебе нужно что-то обезопасить. Где бы ставил растяжки?

Курловский старательно присмотрелся:

– Вон там… Там. И там.

– Ага, точно, – поддакнул Юрков, сапер по жизни.

– Вот и я так думаю, – заключил майор. – Значит, оттуда и начнешь.

Они лежали на брюхе на самом краю обрыва, внимательно разглядывая дно оврага с высоты примерно трехэтажного дома, – высокие были откосы и крутенькие…

– Ну, мне идти?

– Погоди. БТР – не иголка…

– А он тут точно есть?

– Меня заверили – есть, – решительно сказал майор. – Давайте из этого и будем исходить…

– Вон там, за валуном?

Не похоже. Во-первых, голая земля, чересчур много труда пришлось бы затратить на маскировку. Что-нибудь вроде пластиковой пленки с наклеенным песком… как тогда под Кандагаром, помнишь? И все равно есть опасность, что пленку деформирует ветром, дождем, станет заметно… Во-вторых… Прикинь. Там попросту не провести «бэху». Подъехать к тому месту просто, а вот как ты ее загонишь в яму? Если предположить, что вырыл там, в стене, яму? Ну, прикинь.

– Вообще-то да…

– И потом. Пришлось бы вынуть чертову уйму земли – и всю ее убрать подальше для надежности. Похоже, что тут копали?

– Не особенно.

– Вот видишь… А вон к тем кустикам я бы присмотрелся гораздо внимательнее. Очень хорошее место. «Бэха» заезжает своим ходом, идет прямиком к тому уступчику, предположив, что там была естественная пещерка… а?

– Черт, ведь похоже.

– Посмотри-ка в бинокль.

– Все равно ничего не заметно. Хотя какая-то неправильность есть… или чудится. Или не неправильность… а как раз правильность, природе не присущая…

– Ну так идем?

– Придется…

– Ребята, распаковывайте ваши хитрушки.

Они осторожно спустились в овраг. Две растяжки Юрков обнаружил в тех самых местах, на которые указал Курловский, еще две – в других, не менее мастерски выбранных. Через тонюсенькие проволочки пришлось попросту перешагивать – не стоило и пробовать снять мины, не за тем они сюда пришли…

Ощущения, как водится, были не из приятных, ну да ничего тут не поделаешь.

– А вот теперь присмотрись. Ну-ка?

– Точно. Правильность.

– Мужики, да это ж маскировочная сеть!

– Головастый ты человек, Курловский… Она самая.

Теперь, когда они подошли к откосу метров на пять, видно было, что часть сухих корявых кустов обязана своим произрастанием вовсе не природе – они с большим искусством были прикреплены к высокой маскировочной сети. Интересная икебана, потребовала много времени, фантазии и сил.

– Ну, посмотрим осторожненько?

– Погоди, – сказал майор. – Как-никак имеем дело с Джинном. Каюм, знаешь ли, всего знать не может. Все только Джинн знает… Слава, попробуй?

Неразговорчивый рэбовец Слава шагнул вперед. Сначала он, зажмурясь, отрешившись от всего земного, сосредоточенно прижимал к ушам большими пальцами черные наушники, от которых тянулся провод к какому-то хитрому ящичку со шкалами и стрелками. Потом ящичек отсоединил, а к наушникам подключил круглую черную рамку на штыре. На сей раз слушал значительно меньшее время, кивнул удовлетворенно: