Пиранья. Озорные призраки - Бушков Александр

Водитель дисциплинированно затормозил и притерся к обочине. Лаврик сказал тихонько:

– Если что – гасим, но, я вас прошу, не до смерти...

Полисмен зашел со стороны водительского сиденья и с ходу попросил предъявить документы, вежливо, но твердо. Остальные двое бдительно таращились на машину, правда, винтовочку с плеча ее обладатель так и не снял.

Проверив бумаги и вернув таковые, полицейский наклонился и заглянул в салон. Улыбаясь ему дружески, Мазур отсалютовал полупустой бутылкой и безмятежно допел:

• – I gat some gear wi’meikle care,
• I held it weel thegither,
• But now its gane, and someting mair,
• I’ll go and be a sodger…^[4]

Особенно внимания страж порядка не обратил ни на него, ни на Лаврика, но на президента воззрился гораздо внимательнее – зрелище было не в пример более экзотическое, нежели двое подвыпивших и одетых вполне прилично молодых людей.

Президент, все еще не растерявший, надо полагать, надежды на чудесное спасение из лап похитителей, замычал что-то и яростно дернулся. Зрелище получилось столь похабное – то ли пьян товарищ в дупель, то ли специфической травки обкурился – что Мазур ухмыльнулся совершенно искренне.

– Эт-то кто такой? – в некоторой растерянности вопросил полицейский.

– Президент Аристид! – рявкнул Лаврик с широченной пьяной ухмылкой. – Не узнали, сэр?

Полицейский хмыкнул, покрутил головой:

– А ведь похож, что самое смешное... Проезжайте, господа!

И отступил на обочину, потеряв к ним всякий интерес. Машина тронулась под блеяние президента, барахтавшегося на сиденье словно угодивший на сушу осьминог.

– Пронесло, – вздохнул Мазур.

– Тебя тоже? – ухмыльнулся Лаврик, панибратски похлопал Аристида по щеке: – Сиди спокойно, чадо непутевое, кто ж теперь в тебя поверит, в такого... А в общем, старая добрая классика. «Кто едет? – спросили караульные. Мазарини! – с хохотом отвечал д’Артаньян». И пропустили их беспрепятственно, хотя в карете именно Мазарини и сидел...

Аристид забился, свалился на пол, в нелепой позе заклинившись между сиденьями. Не без труда извлекши его оттуда, Лаврик сказал веско:

– Сиди и не барахтайся, сукин кот, ты ж все понимаешь... Никто тебя, прохиндея, убивать не собирается, ты даже по морде не получишь, хотя следовало бы... Можешь не верить, но ты сейчас – в компании ангелов-хранителей, которые за тебя костьми лягут в случае чего... Сиди, говорю, а то как двину!

Президент чуточку унялся. Лаврик перегнулся к Мазуру:

– Мы сейчас проедем мимо твоего дома... Эта паршивка наверняка не спит, сидит, как на иголках... Скажешь ей: пусть завтра к рассвету сидит наготове вместе со своим хмырем, и чтобы он непременно прихватил камеру... Усек?

Глава 18

Ихтиандр ночной порой

Мазур, медленно шевеля ластами, плыл примерно метрах в полутора от поверхности моря. Вода была прозрачнейшая, и над головой подрагивали смазанные светлые пятнышки множества звезд, их отражения на спокойной морской глади сплетались в причудливые колышущиеся узоры, и это было, как во сне – невесомость, безмолвие, полумрак и звездное сияние...

На поверхность, конечно, не поднималось ни пузырька отработанного воздуха, такой у него был акваланг. На миг поднявшись над водой, он убедился, что ошибиться не мог, не умел он в таких случаях ошибаться: до фрегата оставалось кабельтова два, на нем не заметно было огней. Погрузившись с головой, Мазур поплыл дальше, рассчитывая каждое движение, каждое сокращение мускулов. Как-никак он шел на боевой заход не к корыту по имени «Виктория», а к боевому кораблю не самого зачуханного на планете военно-морского флота, где на борту имелось немало людей, понаторевших в ремесле с длинным скучным названием «Обеспечение противодиверсионных мероприятий при стоянке на рейде».

Вряд ли на этой коробке объявили повышенную боевую готовность – з д е с ь они ничего подобного не ждали. Но все равно, следовало соблюдать максимальную осторожность.

Он бесшумно загребал одной правой – в левой держал довольно увесистый груз. Плыть с ним было хлопотно, но Мазуру приходилось таскать под водой поклажу и потяжелее, гораздо более неудобную. Пикантность в том, что это была совершенно мирная поклажа, никогда не числившаяся среди оружия и продававшаяся в городе чуть ли не на каждом углу...

Темнота перед ним сгустилась высокой стеной, начинавшейся от поверхности моря – это он приблизился вплотную к подводной части фрегата. Будь при нем мина, где-нибудь именно здесь и следовало ее заложить, но груз оказался гораздо более безобидным, предназначавшимся для строго конкретного места...