Тест на прочность - Гарин Максим

За секунду он успевал несколько раз вильнуть рулем вправо-влево, лавируя между деревьями. «Харлей» подпрыгивал на выпученных из-под земли корнях, иногда буксовал на хвойной подстилке, но в целом продвигался благополучно.

Гоблин не сожалел, что оставил в живых раненого возле оврага и еще одного человека в «Ауди». Он слишком презирал людей, чтобы ставить себе целью обязательно давить и добивать каждого. Часто без всякой причины терял интерес, и оставшийся в живых человек превращался в мелкую часть пейзажа. Стирался из памяти, едва только исчезал из виду.

* * *

Тщательно спланированная операция скатилась к полной неразберихе. Сообщение о завершившейся карьере Гоблина оказалось ложным.

Дальше — больше: на трассе обнаружилась «Ауди» в облаке белого дыма. Полковник Левашов орал матом на всех, кто стоял перед ним, кто мог его слышать в эфире. Требовал поднять в воздух вертолет.

Летчики отказывались рисковать впустую — даже танк не удастся сверху разглядеть, а мотоцикл и подавно. Полковник грозился приехать к ним и под дулами автоматов загнать в «вертушку».

Парамонов с капитаном-куратором ждали указаний. Присутствие постороннего особенно бесило Левашова. Какого черта прислали сюда этого следователя из Ростова? Только для того, чтобы разнести во всех подробностях весть о, позорном провале операции?

Пусть бы Гоблин слинял подобру-поздорову, догадавшись о ловушке. Но откуда такое счастье — этот гад еще поимел всех разом.

До стоянки вертолета было каких-то десять минут езды. Левашов велел ростовчанину и куратору ехать вместе с ним. Снег пошел еще сильней, и Парамонов не испытывал ни малейшего энтузиазма по поводу полета. Не хватало только врезаться в какую-нибудь опору или радиомачту, как уже не раз случалось с «вертушками» при такой погоде.

— Вы на сегодня в моем подчинении! — с места в карьер накинулся Левашов на летчиков. — Под трибунал пойдете!

«Такой до генерала дослужится, — подумал про себя Парамонов. — Всегда готов бросать других на амбразуры».

— Ладно. Пожалуйте на борт, — любезным жестом пригласил пилот.

— Я буду на связи, — заявил полковник. — Вот они полетят.

«Спасибо за доверие, — мысленно поблагодарил Парамонов. — Иного от тебя и ожидать не следовало».

При взлете вертолет поднял бешеную круговерть, она продолжалась и дальше, на высоте.

Отдельных снежинок нельзя было разобрать, — седые космы завивались вокруг с тем же остервенением, с каким летчики проклинали полковника.

— Сука, тварь. Прицепить бы за яйца, пусть бы болтался внизу. Не дай бог что случится, завтра кинут семье подачку и привет. Живите как можете.

«Нормальные дела нормально раскручиваются, — думал ростовский следователь. — А если началось по-дурному, значит, так и дальше пойдет».

— Вы, может, высоко не забирайтесь, — осторожно предложил пилотам куратор Хмеля.

— Надо еще поглядеть, где лучше, где ветер послабей.

Чтобы не чувствовать себя полным идиотом, рискующим попусту, Парамонов пытался разглядеть местность с высоты «птичьего полета». Сквозь подвижную муть едва-едва, будто в бреду, проступали лесной массив, линия дороги.

— Куда хоть лететь, кто из вас знает?

— Давайте в сторону «железки», — пожал плечами куратор. — Там чуток повисим.

Реплики насчет Левашова и его ближайших родственников продолжали сыпаться как из рога изобилия. Никто, кроме Парамонова, не утруждал себя безнадежным разглядыванием земной поверхности.

Подполковник тем временем вышел на связь, поинтересовался первыми результатами.

— Вроде как молоко перемешиваем лопастями, — доложил куратор.

Его мутило: губы страдальчески искривились, румянец отлил от щек.

— Сейчас все выправится. По прогнозу снегопад сегодня только в первой половин? дня.

Вертолет продвигался медленно, будто на ощупь. Только сейчас обозначилась еще одна линия — железнодорожная колея, хотя от трассы до нее было рукой подать. Парамонов различил внизу игрушечный поезд. А вон река темная лента неодинаковой ширины. Лучше таращиться изо всех сил, чем пережевывать, как жвачку, собственные страхи.

— Почему поезд стоит? — спросил он у куратора. — Ни станции вроде нет, ни платформы.

— Может, пропускает встречный, два зараз обычно не въезжают на мост, морщась от тошноты, ответил капитан. — Но вообще далековато встал, километра за три.