Сплетающие сеть - Гладкий Виталий Дмитриевич

– Что значит – серьезные?

– Мрачные. Врачи были смешливыми, позволяли себе это самое… – Дед Никифор выразительно щелкнул себя пальцем по горлу. – Притом, регулярно. А эти – ни-ни. Как нерусские. Только чай.

– Ну, а мне-то какое до них дело?

– Так ить они тобой соколик, интересовались.

– Неужели? – спросил я, натянуто ухмыляясь. – Вот те раз… Наверное, перепутали меня с какой-то знаменитостью. Или разведали про мои рыбацкие подвиги. Сеть у вас, случаем, не просили?

– Как же, так я им и рассупонился… – Дед Никифор снисходительно растянул тонкие сухие губы в язвительной ухмылке. – На чужой каравай рот не разевай. Сеть почти новая, дорого стоит… – Тут он бросил на меня быстрый взгляд.

Эту сеть дед Коськин сватал мне еще зимой. Она оказалась такой ветхой, что до нее страшно было дотрагиваться. Сетью можно было ловить разве что ветер, а не рыбу. И теперь он снова проводил "маркетинг". Старый хитрец…

– А где они поставили… эти телевизоры? – спросил я как можно небрежней.

– В старой конюшне, – ответил дед Никифор. – Там они стали табором.

Я едва не присвистнул. Умно… Старая конюшня находилась на отшибе. Некогда там был колхозный двор, но теперь от него остались лишь столбы забора, груда железного лома, какие-то развалины и длинное, еще вполне добротное строение, где в свое время держали овец и лошадей.

Крыша конюшни кое-где протекала, и окна стояли без стекол, но летом в ней можно было жить припеваючи. Там даже имелась чудом сохранившаяся печка, сложенная в одном из подсобных помещений.

Теперь бывший колхозный двор зарос деревьями и кустарником, но подъезд к воротам конюшни сохранился. Спрятанное среди молодой древесной поросли строение можно было увидеть только с очень близкого расстояния.

– Вас что, приглашали туда на экскурсию? – изобразил я удивление, хотя знал ответ наперед.

– Хи-хи-хи… – довольно задребезжал дед Коськин. – Ага, приглашали… Мы ить и сами с усами.

– Ясно… Старый фронтовой разведчик на боевом посту. Картина баталиста Верещагина. Мало нам всем неприятностей из-за того больного, что вы нашли в лесу?

– Так я ить только краем глаза… – начал оправдываться дед Никифор. – Меня никто не видел.

– Считайте, что вам повезло.

– Это почему?

– А вдруг те, что поселились в конюшне, какие-нибудь бандиты?

– Не-а, – расплылся в улыбке дед. – Я ить таких супостатов за версту чую. Приличные люди. Только какие-то молчаливые.

– Ну да Бог с ними… – Я разлил оставшуюся водку по лафитникам. – Нам до них нет никакого дела. Я так понимаю, они интересовались не только моей персоной?

– Угадал, – подтвердил мое предположение дед. – Очень любознательные хлопцы. И про людей расспрашивали, и про лесные тропы…

– И вы им, конечно, все, как на духу…

– А что тут такого? Вежливо спросили, я вежливо и ответил. Леса окрестные я знаю ого-го… Не хуже, чем Зосима. Бывало в молодости…

Все, деда Никифора понесло. Теперь его можно остановить лишь одним-единственным способом – дать по башке чем-нибудь тяжелым. Но поскольку я человек воспитанный и уважающий старость, придется мысленно заткнуть себе уши и думать о чем-нибудь своем.

Итак, я угадал: в деревне устроили базу. Сейчас идет разведка окрестностей и нанесение на планшеты безопасных тропинок, ведущих через болото в дальние леса. В одной из подсобок бывшей конюшни развернут командный пункт с компьютерами, космической связью и автономным питанием. Круто…

Значит, я точно не являюсь гвоздем программы. "Топографы" пришли сюда за чем-то другим. Или за кемто. Каролина?.. Сомнительно. Если, конечно, она не новая Мата Хари, умыкнувшая секретные материалы большой государственной важности.

А что, с нее станется. Эта отчаянная особа способна и на большее, вспомнил я, как она бросилась мне на помощь во время стычки с "рыбаками". Теперь я был абсолютно уверен, что при необходимости Каролина запросто могла сделать из них три дуршлага.

Нет, нет, трижды нет! Все это мои домыслы.

Однако, если "топографов" интересуют вооруженные люди в лесах, то почему следят за мной? Почему меня вели даже в райцентре? Решили, что я главарь?

Не исключено – у сотрудников спецслужб извращенный ум. Если они не могут найти противника, то создают его силой собственного воображения. А иначе как можно оправдать средства, затраченные государством на их содержание?

Может, пойти на разведку? Чтобы определить, кто есть кто.