Ищи врагов среди друзей - Гарин Максим

– Теперь о деле, – снова заговорил Владлен Михайлович, освежая содержимое стаканов. – В течение дня ты, можно сказать, свободен. Присматривай за кладовой, где сидят эти двое. Старпом поставил там человека, но старпом, сам понимаешь… – Он неопределенно покрутил в воздухе растопыренной ладонью, стараясь поточнее выразить то смутное недоверие, которое вызывал у него несомненно преданный, но очень уж недалекий и трусоватый потомок запорожских казаков. – В общем, надо бы, конечно, приглядеть и за ним тоже. Мало ли что взбредет в его усатую голову…

Пузырь понимающе кивнул. В отличие от Самарина, он относился к Ивану Захаровичу вполне однозначно: выражаясь языком Пузыря, Нерижкозу был «западло», мелкая шестерка при большой должности, в общем – дерьмо овечье и пустое место. На зоне такого моментально опустили бы, превратив в «машку», а он бы и не пикнул. Пузырь таким не доверял и, будь его воля, закопал бы «адмирала» рядышком с Мартыном.

Вспомнив о Мартыне, Пузырь торопливо глотнул из стакана. Как ни крути, а дело было страшное. Пузырь никак не мог забыть, как Мартын мычал и ожесточенно вертел головой, пытаясь сбросить с лица землю, слой которой все увеличивался с каждой сброшенной Пузырем в яму лопатой. Глаза у него были совершенно безумные, и он часто-часто моргал ими, стряхивая с век песок, пока Пузырь, скрипнув зубами, не высыпал лопату земли прямо на эти глаза – чтобы не моргали…

– Так вот, – прерывая размышления Пузыря, продолжал Владлен Михайлович. – Основная работа начнется после захода солнца. Этих двоих, что сидят в кладовой, надо будет как-нибудь понезаметнее вывести на корму и выбросить за борт. Палубу не пачкать, связанные они далеко не уплывут. Где-то в пределах трех – трех тридцати мы выйдем в район рандеву и перегрузимся на яхту вместе с ящиками. Твое дело – наблюдать за, погрузкой и держать все под контролем. Здесь замешаны очень большие деньги, так что могут возникнуть инциденты. Если что-то за, метишь – стреляй без разговоров. Ты единственный на этом корыте, кому я могу доверять. Остальные – пешки, безмозглые винтики…

Несколько секунд оба молчали – неосторожное упоминание о винтиках вызвало у обоих одно и то же видение: Шуруп, превратившийся в кусок окровавленного мяса, лежащий в мусорном контейнере в нелепой скрюченной позе выброшенной тряпичной куклы.

– Н-да, – возвращаясь к действительности, обронил Владлен Михайлович. – Все-таки мерзавец этот Дорогин… Павла мне сейчас очень не хватает.

Пузырь деликатно вздохнул, вертя в руках квадратный стакан с плавно скругленными гранями. На дне стакана плескалась янтарная жидкость, и Пузыря подмывало выхлебать ее одним глотком. На войне как на войне, Знать бы только, за что воюем.

Словно подслушав его мысли, Самарин сказал:

– Я хочу, чтобы ты твердо усвоил: то, что я говорил сейчас о доверии, – не пустые слова. Нужно, чтобы ты правильно представлял себе меру своей ответственности и размеры опасности, которая нам может угрожать. А у меня есть сведения, что опасность существует. Так вот, чтобы у тебя на этот счет не осталось никаких неясностей, я скажу тебе, что находится в ящиках.

Пузырь с негромким стуком поставил стакан на стол и выпрямился в кресле. Тон у Самарина был такой, что по спине у Пузыря побежали неприятные мурашки. Владик мог бы и не говорить, что там, в этих чертовых ящиках: того, что он уже сказал, было вполне достаточно, чтобы понять: дело затеяно нешуточное и по-настоящему опасное.

Некоторое время Владлен Михайлович молчал, полузакрыв глаза и задумчиво попыхивая трубкой.

Когда пауза затянулась, Пузырь осторожно поерзал в кресле и деликатно кашлянул, напоминая о себе.

Самарин вскинул на него глаза, несколько секунд разглядывал его, словно решая, стоит ли продолжать, и наконец заговорил:

– Теперь я могу тебе сказать, – медленно, словно размышляя вслух, проговорил он. – Я не думаю, что ты сможешь добраться до берега вплавь с ящиком на плечах.

– Что я, сумасшедший? – вставил Пузырь.

– Как знать, – сказал Владлен Михайлович. – От этого многие сходят с ума. В ящиках золото. Двадцать три пуда царского золота в слитках.

Пузырь молчал, не замечая, что рот у него открылся, а глаза хлопают, как у последнего недоумка.

В голове у него чехардились обрывки мыслей. Золото… Двадцать три пуда в слитках… Десять тысяч на карманные расходы – расщедрился, мать твою… Цепочка трупов от Москвы до Одессы: тот мент, водила Гогич, Мартын и его люди, Кравцов, Шуруп… Район рандеву – наблюдать за погрузкой и держать все под контролем. Знаем мы, что это такое – держать все под контролем… А если у них снайперская винтовка? С глушителем, а? Хлоп, и нету Пузыря. Лопнул, исчез, разлетелся кровавыми лохмотьями, пошел на дно… Всадить ему пулю промеж глаз, и к ящикам… А дальше что? Нет, он прав конечно, теперь мне от этой информации толку – ноль. Одна нервотрепка…