Первая леди города, или Между двух берегов - Крамер Марина

– Женя, пойми простую вещь – едва только он появится рядом со мной, как тут же пойдут разговоры и пересуды, и кто-нибудь обязательно докопается.

– А ты сама слух запусти, что выходишь замуж за иностранца! – предложил телохранитель, хотя ему-то этого хотелось меньше всего, Марина знала. – И все в шоколаде – Коваль вышла замуж, подцепила валютчика, живут…

– Я подумаю, – серьезно пообещала она, допив кофе и отправляясь собираться на тренировку.

«Если это – тренировка, то я – Майя Плисецкая!» – ожесточенно думала Марина, наблюдая за вялыми передвижениями кучки людей в спортивной форме по зеленому газону. Ее не покидало ощущение, что вся команда была с глубокого перепоя, ведь еле шевелятся! И главный тренер с бутылкой минералки в руках, а две пустые уже валяются рядом со скамейкой. Веселые ребята!

– Коваль, даже я вижу, что этих клоунов надо лопатой гнать, – наклонившись к ее уху, сказал Хохол, лениво перекатывая зажатую в зубах спичку. – За такие деньги они не пешком ходить должны, а бегать.

– И я о том же! – с досадой произнесла Марина, сдвигая очки на затылок. – Вот попала я с этими козлами! Но ничего – вернусь, окружу поле братвой, каждому биту в руки, и понеслось! Я их научу в футбол играть! И Ваську Марадону поставлю к ним тренером, он и то больше соображает!

– Не кипи – взорвешься! – насмешливо бросил Хохол, чуть приобняв ее за плечи. – Что разошлась-то? Домой приедем – всех накажем, не переживай! Поехали лучше по побережью прокатимся, тут и так все понятно – беспредел один.

– Поехали, – без особой охоты согласилась Коваль, и они поехали кататься.

На пустой дороге ей вдруг пришла в голову шальная идея – а что, если…

– Женька, пусти меня за руль!

– Куда тебя пустить? – не понял он, чуть притормозив.

– За руль. Хочу попробовать.

Что-то подсказывало Хохлу, что не стоит соглашаться, но противиться хозяйке он не мог. Марина уселась на водительское место, чувствуя, как дрожат руки и ноги – почти два года она не водила машину сама. Но коробка-автомат способна вселить уверенность даже в полного идиота, а Коваль к таковым себя не относила. Повернув ключ в зажигании, она услышала, как взревел мотор, и ощутила такое возбуждение, что даже удивилась – оказывается, простые вещи способны еще вызывать в ней такие эмоции. Правая нога мешала, но ничего, как-нибудь справимся. Сжав зубы, Марина надавила на газ, и машина рванула по трассе. Визгу Коваль при этом мог позавидовать любой рок-певец…

Войдя в номер, Марина сразу позвонила мужу. Едва услышав ее голос в трубке, Егор моментально произнес волшебную фразу:

– Девочка моя, я так соскучился…

– Приходи! – решительно сказала Коваль, просительно глянув на Хохла.

– Понял, – вздохнул тот. – Пойду поплаваю. Пары часов хватит?

– Как пойдет! – отшутилась она, прекрасно зная, как именно пойдет. Хорошо, если поужинать удастся.

– Ну, удачи! – усмехнулся Женька, выходя из номера.

Егор пришел минут через двадцать, в джинсах и белом свитере, Марина опять вздрогнула при виде его лица и звуке голоса. Это несоответствие доводило ее до безумия, но сделать, увы, ничего было нельзя. Прямо на пороге он обнял жену, убирая со лба челку и вглядываясь в глаза:

– Привет, детка, как ты?

– Как видишь, почти в полном порядке, – ласкаясь к нему, как кошка, промурлыкала она. – Я даже машину сегодня попробовала сама водить…

– Получилось, я смотрю, – заметил Егор, не отрывая взгляда от любимого лица. – Ты молодец у меня, девочка, я всегда знал это. Может, мы пойдем куда-нибудь? Посидим, пообщаемся.

– А чем тебя мой номер не устраивает? – не очень довольная таким поворотом событий, спросила Коваль, отстраняясь.

– Я же прекрасно знаю, чем закончится любая моя попытка начать разговор, – ухмыльнулся он, погладив ее по голове и растрепав волосы, – ты опять заманишь меня в постель и замучаешь своими причудами. А поговорить нужно обязательно – завтра вечером я улетаю…

– Как – улетаешь, куда? – совсем глупо поинтересовалась Марина, растерявшись от неожиданности.

– Домой, в Бристоль, – вздохнул Егор. – Дел полно, фирма только-только на ноги встала.

– А как же я? – растерянно заморгала ресницами Коваль, чувствуя, как внутри все сжимается и холодок пробегает по спине.

– И это моя главная проблема, детка, – ты. – Малыш отвел глаза, чтобы не видеть вмиг ставшего несчастным лица жены. – Я не вправе звать тебя с собой, я понимаю, что ты не сможешь жить там, это не твоя страна, не твой уклад жизни, даже автомобильное движение – и то не твое. И никогда ты не сможешь стать там той, кто ты есть сейчас. Я не могу лишить тебя твоего образа жизни.

– Егор, – взмолилась Марина, хватаясь за него, чтобы не упасть, – милый, пойми, у нас теперь тоже все по-другому, все вполне легально, никаких разборок, абсолютно светлый бизнес. И если мое имя и напоминает кому-то о моем прошлом, то это только их проблемы. Видишь, я влезла даже на совершенно незнакомую территорию, взяла под корпорацию футбольный клуб, который оказался просто финансовой черной дырой – деньги дикие, а результат будет или нет – большой вопрос!

– Ну, этим ты всегда отличалась – умением вляпаться во что-то связанное с риском для кошелька и жизни! – улыбнулся он, подталкивая ее в сторону дивана. – Давай сядем, а то беседуем, стоя на пороге.

– Ты же приглашал меня пойти куда-нибудь. Передумал уже?

– Только если ты наденешь платье – видеть не могу твои джинсы заупокойного цвета!

Марина как-то вымученно рассмеялась и пошла в спальню, достав из шкафа черное платье с двумя высокими разрезами. Конечно, оно не совсем годилось для прогулок в джипе, скорее – для светского раута, но черт с ним! Накрасившись и собрав волосы в «ракушку», она вышла к мужу, и Егор тяжело вздохнул:

– Господи, ну, почему ты такая? Мне невыносимо думать о том, скольким мужикам приходят в голову разные фантазии при взгляде на тебя, Коваль! Скажи честно – по-прежнему нет отбоя?

– Я не замечаю. Кроме Хохла, нет никого. Да и с ним нечасто, так, когда уж совсем невыносимо.

– Неужели действительно никто не подкатывает? – не поверил Егор, поворачивая ее лицом к свету, чтобы лучше рассмотреть. – Губы переделала, что ли?

– Немного. А насчет подкатов… ты же знаешь Хохла – разве он подпустит ко мне хоть кого-то?

– Еще бы – сам все делает, зачем ему конкуренты? – совсем беззлобно пошутил Малыш, легко поцеловав жену в нос. – Не напрягайся, детка, я не в претензии – не должна же ты быть одна все время.

– Я не одна, – обняв его за шею и прижавшись к нему всем телом, сказала Марина. – Ты со мной всегда.

– Я чувствую себя виноватым, детка. Поверь – выбора не было, нельзя было по-другому. А признаться тебе, даже просто намекнуть… это означало бы поставить под угрозу срыва все, что я задумал, – ведь ты ни за что не согласилась бы принять от меня помощь, я же тебя знаю.

– Я очень благодарна тебе за все, но знай – так больно меня никто не ранил. Когда я увидела зажигалку, я подумала, что схожу с ума, что у меня началась белая горячка… Разве так можно? – укоризненно спросила Марина, закурив сигарету. – Ведь это жестоко, Егор.

– Я знаю, – кивнул он, отбирая у нее сигарету и делая затяжку, – но я не смог удержаться. Я никогда не мог контролировать себя в твоем присутствии, я не мог отказать себе в желании прикоснуться к тебе, поцеловать тебя, услышать твой голос, увидеть твои прикрытые глаза – ведь ты всегда прикрываешь их, когда тебе хорошо, я помню… И ты собралась свалить от меня после всего этого, хитрая стерва? Ты ведь знаешь – найду и верну, отниму у любого!

– А я никому и не принадлежу – только тебе.

Они поехали в ресторан, но не в японский, а в европейский, и Егор предупредил, что общаться придется на английском, так как до встречи с Мариной он часто здесь бывал и все знают, что он англичанин. Чужой язык немного осложнял общение, но ничего не поделаешь – придется привыкать. Она почти не прикасалась к еде, смотрела на мужа, словно хотела запомнить все, что он делает, говорит, как выглядит. Сердце болело от предчувствия скорой неизбежной разлуки, Коваль даже представить не могла, что он опять исчезнет, растворится. Но теперь она хотя бы знала, что он жив, он есть…

– Господи, почему все так? Почему я не могу жить нормально, как все люди, почему у меня вечно какие-то трудности? Даже с мужем я вынуждена жить в разных концах мира! – пробормотала она по-русски, сжав его руку, лежащую на столе.

– Детка, не драматизируй, ладно? – попросил Егор, высвобождая свои пальцы и поглаживая жену по щеке. – Ты будешь приезжать ко мне, мы будем вместе, мы и так всегда вместе, ведь мы уже давно одно целое, девочка моя родная. – Он наклонился к ней и нежно поцеловал в губы. – Ты все такая же сладкая, как была, такая, как я помню…

– Поедем на побережье, побродим? – предложила Марина и встала, не дожидаясь ответа, уверенная, что он последует за ней, куда бы она ни повела его.