Волчья ягода - Данилова Анна

Прошло три года, зажигалка до сих пор хранилась у него дома, в сейфе; Р. похоронили, так и не найдя убийцу, а Анна скрылась за границей… Все обо всем забыли.

И вдруг эта история с убийством Вика и эта совершенно неожиданная встреча с самой Анной…

Шеффер не верил ни единому ее слову и ждал, ждал того момента, когда ему вдруг откроется истинный смысл их совместного ужина: ведь он стоил немалых денег, а это могло означать только одно – он ей нужен, ей, этой большой и холеной кошке, этой рыси (от его взгляда не ускользнуло, что она была в шубке из рыси, и он подумал еще тогда, что и это тоже символично) нужен большой и толстый Шеффер, эдакая глыба доброты, интеллекта и обаяния… А еще нужны его связи… Он вдруг подумал о том, что Анне понадобился вовсе и не он, а кто-то из его окружения, человек, ради которого она теперь кормила Шеффера копченым угрем и поила коньяком и мартини.

* * *

– Бог не выдаст, свинья не съест, – напомнил он ей.

Она вонзила свою вилку в толстый ломоть телятины и шумно выдохнула:

– Юлий, тебе не кажется, что мы с тобой в расчете?

Она преображалась на глазах – от иронично-веселой и радостной до грубой и циничной.

– Просто Р. слишком уж глубоко пытался засунуть свой нос в мои дела, вот и поплатился… Он просто забылся, а этого делать нельзя, даже таким хищникам, каким был он…

И Шеффер, который многие двери – на Арбате и в Охотном ряду (два адреса, где можно было решить все проблемы разом) – открывал, можно сказать, ногой, уже второй раз ФИЗИЧЕСКИ ощутил страх, который внушала ему эта женщина… От Анны словно исходил холодный поток воздуха, который выстужал из Юлия животворное тепло, вызывая болезненный озноб…

«Я ее боюсь… Боже, как же я ее боюсь! Ведь так, как эта стерва убила Р., она может убить и меня. А потом сесть в самолет и улететь к себе…»

– Скажи, Юлий, а почему ты меня не спросишь, зачем я пригласила тебя сюда?

– Не знаю… – Шеффер вдруг подумал, что она встретила его здесь, на Арбате, неслучайно, что она могла следить за ним от самой его дачи, чтобы потом, напоив хорошенько в ресторане, убить. Ведь он был единственным человеком, который знал…

– Я никогда не спала с геями и хотела бы попробовать.

Он чуть не захлебнулся коньяком. Такого неожиданного поворота он не ожидал. Можно было предположить все, что угодно, но чтобы ТАКОЕ?!

– Ты серьезно?

– Скажи, неужели тебе никогда не хотелось попробовать с женщиной? Со мной? Ведь многие мужчины об этом просто мечтают… Я не профессионалка, я обычная женщина, но, видимо, устроена несколько иначе, раз они меня так хотят… – она улыбнулась, вновь превратившись в сногсшибательную, полную сексуальной энергии и кокетства самку. – Мы только попробуем… А если ничего не получится, ты пригласишь кого-нибудь из своих дружков, Райского, например…

Она и это знала. О его гомосексуальной связи с Райским… Райский знал Кремль как родной дом. И, обожая своего друга, Юлечку, посылал ему кремлевских клиентов, вернее, их родственников… Он так и говорил по телефону: «Отправил к тебе проворовавшихся». И Шеффер их защищал. Как мог. Как платили.

– Тебе нужен Райский? У тебя проблемы? – Он почему-то заранее приревновал Райского к Анне. – Так бы сразу и сказала…

– Нет у меня никаких проблем… Кроме той, что погиб Вик… Я хочу расслабиться, оторваться, напиться, забыться… Но только без наркотиков, а с тобой, с ним… Давай поедем отсюда…

Конечно, ей был нужен только Райский. Но он был бисексуалом, значит, с ним можно было договориться относительно нового паспорта и билета. А на Райского можно было выйти лишь через Юлия.

– Пригласи официанта, мы поедем сейчас же… Ну же?.. Хватит объедаться…

Спустя пару минут она, улыбаясь, наблюдала, как Шеффер отсчитывает сотенные купюры официанту. А он, наверное, думал, что это она оплатит их пребывание в роскошном уголке чревоугодия? Как бы не так!

Черный «Мерседес» покатил по Калининскому проспекту в сторону Кутузовского, после чего свернул на Красную Пресню…

Шеффер вспоминал, куда положил пистолет: в письменный стол или в сейф. Но так и не вспомнил. Чувствовал он себя прескверно, настроение его ухудшалось с каждым километром, приближавшим его к своему дому, где у него уже была назначена встреча с Райским. Это Анна уговорила его позвонить Райскому прямо из машины и пригласить к себе.

Дороги подморозило, они были сухие, но блестели, словно посыпанные алмазной пылью; за окнами машины проносились порозовевшие от уличного вечернего освещения улицы, заиндевевшие деревья, прозрачные витрины магазинов, дома со светящимися окнами…