Точка кипения - Лин Фрэнк

– Недавно выяснилось, что у него рак, неоперабельный. Он собирается перебраться в хоспис. Говорит, что желает встретить смерть с чистой совестью.

– Ясно, – сказал я. – В таком случае нам нужно срочно снять с него письменные показания под присягой.

– Завтра? – с надеждой в голосе спросил Питер.

– Нет, сейчас же. Если там объявились два неизвестных нам персонажа, кто знает, что может приключиться? Ты знаешь, кто эти люди?

– Нет. Медсестра не сохранила визитную карточку, которую они ей оставили. Но она утверждает, что они не из Манчестера. Манеры у них слишком изысканные.

– И это доказывает, что они не из Манчестера?

– Ну, вы же понимаете, о чем речь. Женщина решила, что они столичные юристы: парочка одетых с иголочки щеголей.

– А Самим? Он что говорит?

– Клянется, что не помнит. У него действительно избирательная память.

– Понятно. Эти люди появились у Самима сразу после того, как я отослал письмо министру. Вряд ли это совпадение. Поезжай туда сейчас же с кузеном Селесты. Запишите его показания на видеопленку с соблюдением всех юридических формальностей, а в качестве понятых пригласите нескольких дремучих чеширцев, если, конечно, сможете выдержать их присутствие в одном с вами помещении.

– Да я просто пошутил, начальник… я же не расист.

– Не волнуйся, я тебя в расисты не записал. Смешно было бы полагать, что уроженцы Чешира составляют отдельную этническую группу и могут подать на тебя в суд.

Питер поглядел на меня, не вполне понимая, шучу я или нет. Потом рассмеялся, но негромко.

– Хорошо, Питер. В общем, я доволен твоей работой. Позвони жене и предупреди, что задержишься. Когда освободишься, можешь взять отгул.

Он улыбнулся и поспешил в свой кабинет.

– Селеста! – крикнул я. – Соедини меня с твоим кузеном. Для него есть работа. Нужно съездить к свидетелю и заверить письменные показания.

– А вы сами поедете? – спросила она.

– Нет. Только Питер и Марвин. Слышала, что говорил Питер? Старик не доверяет белым.

Ожидая возвращения моих эмиссаров из чеширской глубинки, я нервничал, как никогда в последние несколько недель, и горько пожалел, что бросил курить, когда заметил, что от волнения грызу ногти. Питеру и Марвину я доверился насколько мог.

Я снова позвонил Жанин на мобильный, чтоб проверить, не прошел ли ее гнев, но она не ответила. После этого я расстроился окончательно. По крайней мере, хотя бы она должна понять: я делаю то, что велит долг.

Когда они вернулись, меня в конторе не было. Я вышел, чтоб купить сэндвичей для поддержания все убывавших сил. Спешно возвращаясь назад, я стал думать о том, что, возможно, не справляюсь с обязанностями руководителя целой команды.

Часы, проведенные в ожидании Питера и Марвина, пошли на пользу лишь в том отношении, что я успел обдумать наши дальнейшие шаги.

– Привезли! – объявил Питер. В офис они прибыли уже за полночь. – Все записано на аудио– и видеопленку и засвидетельствовано в присутствии двух человек из персонала и одного пациента. Самим дал письменные показания, Марвин их заверил. Он также отдал нам копию экспертного заключения, посланного Джонсу. Это заключение имеет и вторую подпись, младшего судебного эксперта, проживающего сейчас в Северной Дакоте в США.

Питер выложил бумаги и кассеты на стол. Я тут же схватил их и, сунув в большой конверт, запечатал, будто боялся, что материалы могут испариться. Снайдера я попросил завести этот конверт по пути домой в банк «Мидлэнд» и положить в ночной сейф.

– Марвин, а тебя я прошу составить письмо на имя его чести Джеймса Макмэхона с просьбой направить дело Кинга в Комиссию по пересмотру уголовных дел, поскольку новые материалы по этому делу доказывают, что предъявленное Кингу обвинение ошибочно.

– Вы уверены, что он отреагирует? – сказал Марвин. – Он сам участвовал в процессе, а теперь, занимая пост министра…

– Попытается прикрыть дело? – перебил его я.

– Все эти факты не в его пользу.

– Эти факты могут бросить тень на его репутацию только в том случае, если ты или Питер проговоритесь о них прессе. Макмэхон защищал человека, располагая неоспоримыми доказательствами его вины. Только теперь нам удалось выяснить, что эти доказательства были подтасованы. Если мы дадим Макмэхону возможность действовать, не пытаясь очернить его доброго имени, он не преминет восстановить справедливость. Как ни крути, мы в Англии, а не в Верхней Вольте.