Точка кипения - Лин Фрэнк

Навестил меня и Марвин. Одет он был в темную тройку и протянул мне визитную карточку со своим полным именем – Марвин Десаль. Костюм висел на нем, как на вешалке, но это его не смущало. Он был преисполнен достоинства. Я представил его Жанин как адвоката нашей фирмы.

– Они все еще вам угрожают? – спросил Марвин, кивнув в сторону вооруженного полицейского, дежурившего у двери.

– Как ни странно, они обеспечивают мою безопасность, но на деле выходит, что стерегут двери, а не пациента. Меня спасла Жанин.

– Сочувствую вашему горю, мэм, – бросил он из вежливости Жанин и снова повернул голову ко мне. – Следует ли предпринять следующие шаги в связи с известными обстоятельствами, сэр?

Я не сразу понял, о чем он говорит. Марвин выражался как старомодный английский дворецкий, а не ушлый юрист.

– Нет, оставь письмо у меня, – сказал я минуту спустя. – Мистеру Кингу придется немного задержаться в тюрьме.

– Вы уверены? – спросил Марвин. – Разве нам не следует действовать?

– Действие откладывается, – сказал я.

Вскоре Марвин ушел, а я на пределе сил убеждал Жанин отказаться от идеи ехать в аэропорт Манчестера, – так делу не поможешь. Мы разговаривали, когда в дверь постучали. Ее раскрыл полицейский в форме. За его спиной стоял Тони Хэффлин с опереточной прической, в кашемировом пиджаке и слаксах. Он выглядел так, будто заехал сюда по дороге в гольф-клуб «Тарн». Его морщинистая физиономия приобрела оттенок дубленой кожи. Наверно, часами сидел в солярии.

– Простите, – с неодобрением сказал полицейский, – этот джентльмен говорит, что он ваш друг.

– Верно, и я его жду, – ответил я. – Входи, Тони.

Вооруженный часовой нахмурился, но пропустил посланца Брэндона Карлайла в палату.

– Кьюнан, – озабоченно сказал Хэффлин, – одна маленькая птичка начирикала, что тебя сюда упрятали копы. Приятная новость.

Я улыбнулся. Он беспокойно наморщил лоб. Потом слабым кивком поздоровался с Жанин.

– Как?! Даже шоколадку мне не принес? – сказал я. – Как поживает Брэндон?

– Я вижу, жизнь тебя ничему не учит. Сколько раз тебе вдалбливать, чтоб ты не лез в дела нашей семьи?

– Нашей семьи! Вот это да! Неужели Брэндон тебя усыновил?

– Следуя вашей логике, можно заключить, что именно семья подослала к Дейву убийцу, – сказала Жанин.

– Ни о каком убийце я ничего не знаю, но меня не удивляет, что его пытались убить. Наш мальчик наследил, как слон в посудной лавке.

– Зачем ты сюда заявился?

– Я пришел, чтоб вложить в уши Кьюнана одно сообщение: держись подальше от наших дел. Я тебя предупредил.

– Следующий, кто произнесет «я тебя предупредил», получит в глаз, – сказал я.

– Взгляни на себя, – усмехнулся Хэффлин. – У тебя руку поднять силенок не хватит.

– Зато у меня хватит, – сердито вмешалась Жанин и подошла к Хэффлину. – Верните моих детей.

– О чем это вы?

– Генри Талбот работает на «Карлайл Корпорейшн». Это вы вызвали его сюда, значит, вы замешаны в похищении.

– Мне о похищении ничего не известно.

– В таком случае подсуетишься и разузнаешь, – сказал я. – И еще я хотел бы услышать, что будет, если я не последую твоему совету?

– К чему ты клонишь? Совсем мозги набекрень?

– Ты требуешь, чтобы я не лез в дела семьи. А если я не послушаюсь, что тогда? Еще одно убийство?

– Слушай, я тебе уже сказал, мы к этому отношения не имеем. Семья с тобой уже расплатилась. Или, может, ты еще не понял, с чего это твое никчемное дельце вдруг стало процветать? Дал слово – так держи, а то до нас дошли слухи, что кое-кто навещал доктора Самима. Ты думаешь, мы в игрушки с тобой играем? Мистеру Карлайлу стоит только пальцем пошевелить, и ты, не вставая с этой койки, окажешься на помойке.

– Сомневаюсь. Не представляю, как можно одновременно находиться на койке и на помойке.

– Шутник! Рифма понравилась, да? Ты должен дать нам слово, что остановишься. Тогда мистер Карлайл, возможно, и надумает выяснить, кто хотел тебя убрать. Нашей компании скандалы не на пользу.

– Ничего этого не будет, – уверенно сказал я. – Теперь ты меня, Хэффлин, послушай. Скажи Брэндону, что я могу сделать так, что Винса Кинга освободят в течение следующих сорока восьми часов. Поглядим, как он после этого заговорит.

– На этот раз ты точно проиграл. Кинг сгниет в тюрьме. Я платил взносы в Федерацию полиции не для того, чтоб убийца копов разгуливал на свободе.

– А он будет разгуливать, – подзуживал я Хэффлина, и он, сам того не желая, попался на удочку.