ФАЛЬШАК - Троицкий Андрей

– Твои условия?

– Записывай, – Панов медленно продиктовал адрес. – Пойдешь вдоль забора, попадешь на пустырь. А там не ошибешься. Это выселенный дом. Три подъезда, три этажа. Местность хорошо просматривается со всех сторон. Если задумаешь придти не один, сам знаешь, что отца больше не увидишь. Сегодня ровно в час дня вместе с фантиками ты войдешь в средний подъезд, поднимешься на второй этаж. Остановишься на площадке. И будешь ждать. Все понял? Или повторить?

– Понял, – ответил Бирюков.

– Тогда до встречи, придурок, – в трубке запикали короткие гудки.

***

В этот предутренний час отрезок шоссе в двадцати километрах от Каширы оказался совершенно пустым от машин. Белая «десятка» с мигалками на крыше, синей полосой на кузове и надписью «дорожно-постовая служба» стояла на обочине дороги. В машине, переодетые в форму дорожных инспекторов, дежурили два московских оперативника. Рядом с «десяткой» приткнулся темный микроавтобус, кажется, остановленный милиционерами для проверки. На самом деле в автобусе сидели пять московских оперов в штатском и старший следователь Липатов. Каждые четверть он выходил из автобуса, чтобы размять ноги и выкурить сигарету.

Липатову не сиделось на месте, он провел беспокойную ночь, но сейчас, после долгой дороги, не испытывал усталости. Дождик закончился как по заказу, когда московские оперативники прибыли на место. Темный хвойный лес, подступавший к шоссе с обеих сторон, казался мертвым. Не видно птиц, деревья, над макушками которых повисли тяжелые тучи, замерли в ожидании нового дождя. В колеях на обочинах стояла вода, чернели неглубокие лужи, трава, высохшая еще в августе после жаркого лета, потемнела от влаги. Солнце еще не взошло, над лесом колыхалась серая предрассветная муть.

Сплюнув себе под ноги, Липатов прикурил новую сигарету. Капитану Сергею Федоренко, возглавляющему группу оперативников, тоже не сиделось в душном автобусе, он жаждал реванша, испытывая странный зуд в кулаках, предвещающий большую драку.

– Сегодня задержание пройдет гладко, – Федоренко сжимал пальцы правой руки и постукивал кулаком в открытую левую ладонь.

– Твоими устами…

– Что, есть сомнения? – насторожился Федоренко.

– Сомнения всегда должны оставаться, – наставительно заметил Липатов, которому очень хотелось испортить хорошее настроение капитана. – На то мы и люди, чтобы сомневаться. Вдруг этот хрен возьмет и заночует в Москве. Ну, заберет бабки и останется в столице на день-другой, а то и на неделю, почистить перышки, прогуляться по кабакам и вообще… А мы и будем тут торчать, как последние лохи.

– Вряд ли, – Федоренко смачно влепил кулак в раскрытую ладонь. – Он приехал в Москву дела делать, а не перышки чистить, не по бабам шляться. А с такой-то суммой на гулянку не пойдешь. В гостинице или камере хранения свою поклажу оставить он побоится. Нет, скоро наш клиент появится. У меня предчувствие…

– У тебя и тогда, в деревне, когда мы приехали брать Бирюкова, тоже было предчувствие. И какого хрена вышло? Осрамились хуже жуликов.

Федоренко не нашелся с ответом, повертевшись на месте, отправился в автобус, поднимать боевой дух оперативников. Липатов бросил окурок в лужу, проводил взглядом тяжелую фуру, которая ползла в Москву с грузом овощей.

Вчера, когда до конца рабочего дня оставалось меньше часа, зазвонил городской телефон. Липатов узнал голос юриста Пенкина, тонкий, со старческой дрожью. «Надеюсь, ваше предложение насчет Бирюкова остается в силе? – спросил адвокат. – Он не привлекается в качестве свидетеля, его имя не фигурирует в деле, информация, которую вы получаете, остается анонимной, что называется, из агентурных источников…» «Я помню суть своего предложения, – перебил Липатов. – И оно остается в стиле. Но я ждал звонка Бирюкова. Не вашего». «К сожалению, он сейчас занят, – ответил Пенкин. – А я доверенное лицо Бирюкова, поэтому нет разницы, кто из нас связывается по телефону с прокуратурой. Запишите: сегодня ночью из Москвы в Воронеж выедет некий Артур Дашкевич. Сейчас он выгодно женился и легализовал свой бизнес, хлопотами тестя стал директором комбината минеральных удобрений. В свое время по милицейской картотеке он проходил как уголовный авторитет по кличке Фингал. Но сейчас не время рыться в его прошлом. Дело в следующем: Дашкевич повезет из Москвы в Воронеж около четырехсот тысяч левых долларов».

«Сколько?» – переспросил Липатов и поднялся с кресла. Адвокат повторил сумму, затем назвал номера и марки автомобилей, на которых передвигается Дашкевич и двое «быков», обеспечивающих силовое прикрытие. Люди Дашкевича могут быть вооружены. Скорее всего, их босс сядет за руль «Форда Таурас», а быки поедут следом на «Газели». Поддельные баксы находятся в спортивной сумке, которую Фингал держит при себе. Ориентировочно, Дашкевич и его люди выйдут из Москвы часа в три ночи.