Красная сирена - Дантек Морис

– Нет, благодарю вас…

– Тогда, может быть, осмотрите корабль? Анита переступила с ноги на ногу, чувствуя се­бя неловко.

– Не сейчас, господин Тревис, но…

Она боялась разрушить царившую здесь гар­монию. Совершенно преобразившаяся, сияющая Алиса рядом с отцом. Искренне улыбающийся Пинту, допивающий виски с содовой. Хьюго, с раз­гладившимся, несмотря на усталость и тяжелен­ную спортивную сумку, лицом. Он не сводил с нее глаз, в которых светился насмешливый огонек. Как будто знал, что она собирается сказать.

Анита сделала глубокий вдох и решительно на­чала:

– Послушайте, вы должны понимать, что, если мы хотим одолеть Еву Кристенсен, нам потребуют­ся ваше свидетельство и показания Алисы… Я… Я должна отвезти вас в комиссариат Фару.

В маленькой каюте повисла свинцовая тишина.

Хьюго, закинувший наконец на плечо свою сумку, тяжело вздохнул и с грохотом бросил ее об­ратно на пол.

– Хорошо… Я иду за «фиатом».

Он выскочил из каюты, и Анита осталась лицом к лицу с отцом Алисы, холодно глядевшим на нее.

Внезапно, видя, как от отчаяния исказилось личико Алисы, она сдалась:

– Ладно… я пойду прогуляюсь. Я… дам вам воз­можность самим принять решение.

Анита и сама не понимала, что заставило ее так поступить.

Она вышла в коридор, начала подниматься по трапу.

Шум открывающейся двери заглушил рокот океана.

Он был уже на палубе, когда услышал за спиной ее голос:

– Хьюго… Подождите!

Обернувшись, он увидел Аниту, улыбнулся ей, но не остановился.

– Подождите… Черт возьми, да подождите же… Анита наконец догнала его.

Схватила за руку:

– Где ваша машина?

Хьюго кивнул на пляж;, тянувшийся к югу:

– Мы оставили ее с другой стороны… На дорож­ку, ведущую к ангару, надо заезжать выше, Тре­вис объяснил мне…

Он направился к груде валунов, решив спус­титься на песок.

– Вы… Почему вы не захлопнули дверь?

Хьюго повернулся к ней. Волосы Аниты рас­трепались, рассыпались по плечам, в беспорядке падая на куртку. Над ними простиралась вселен­ная – усыпанный звездами небосвод. В полутьме глаза женщины казались лунно-желтыми. За ее спиной молочно-белым пятном вырастал ангар. Она была невероятно хороша. Хьюго не мог отвес­ти глаз от нежного тонкого овала лица, от кожи цвета слоновой кости, светившейся под звездами, от бледных губ. Он был не в состоянии издать ни одного членораздельного звука.

– Лучше будет… нам следует запереть… Напряжение в ее голосе придало Хьюго сил.

– Да… Конечно, вы правы.

Он подошел к ангару, нажал на кнопку автома­тического управления.

– Знаете, – снова заговорила Анита, – я не хо­тела пугать Алису и ее отца… Но вскоре после вас в ресторанчик к Жоржи заезжали двое…

Хьюго окончательно очнулся:

– Мужчины?

– Да. Судя по описанию, одним из них был Вондт, второго я не узнала…

– Дерьмо! – тихо выругался он, провел рукой по «ругеру» под курткой, словно пытаясь подбод­рить самого себя.

– Я.. я позвонила с дороги коллегам в Фару. Они приказали местным патрулям удвоить бди­тельность. Могу я пойти с вами?

Мгновенье Хьюго молча смотрел на нее, разди­раемый противоречивыми чувствами.

– Я дала Тревису время, чтобы они все обдума­ли и поговорили… им это необходимо…

«Ну да, конечно, – про себя согласился он, – Тревису есть над чем подумать».

– Можно я пойду с вами? Мне тоже надо поды­шать свежим воздухом.

Хьюго почувствовал, что сердце забилось быс­трее. Черт, даже руки вспотели.

– Конечно, – бросил он, надеясь, что голос про­звучал беззаботно и спокойно.

Анита шла рядом, стараясь приноровиться к его темпу,

«Н-да, – думал он, вышагивая вдоль пенной кромки, над которой разливалось радиоактивное свечение. – Эти типы не из слабаков, а мадам Кристенсен, судя по всему, не собирается упускать до­бычу…»

– Что собираетесь делать с ними в Фару?

– Хочу устроить очную ставку Алисы и Кеслера. И попрошу Тревиса рассказать мне все, что он знает о Еве К.

– Вы представляете, где она может находиться? В ответ – только шум волн. Он подумал, что так, в конце концов, лучше всего.

Ева Кристенсен находилась где-то там, в ночи, скрывавшей океан лучше любого камуфляжа.

Хьюго открыл дверцу машины. Образ матери Али­сы словно впечатался в его мозг безликой тенью, слившейся с ночью.

Он попытался прогнать мысли о страшной женщине, переключиться на ту, что сидела рядом с ним на пассажирском сиденье.