Любит музыку, любит танцевать - Кларк Мэри Хиггинс

Эрин, такая красивая, улыбаясь, входит в дом, с восторгом оглядывается вокруг. «Можно позавидовать такому райскому уголку». Он наполняет бокалы. Она сидит на диване, поджав ноги. Он сидит напротив нее на стуле, встает, подносит спичку к поленьям в камине.

«Не стоит затапливать камин, — говорит она ему, — мне действительно пора».

«Даже на полчаса стоит», — возражает он. Он поворачивается, включает стерео, чуть убавляет звук. Сентиментальные, ласковые, приятные песенки сороковых. «Следующий раз мы пойдем с тобой в зал „Рейнбоу“, — говорит он ей, — ты ведь так же любишь танцевать, как и я».

Эрин засмеялась. Свет лампы отражался бликами в золоте ее волос. «Я же писала тебе, что люблю танцевать».

Он встал, протянул руки. «Может, сейчас?» Затем, как будто внезапная мысль пришла ему в голову, добавил: «Подожди-ка. Давай все сделаем как положено. Какой у тебя размер ноги? Семь? Семь с половиной? Восемь?»

«Семь с половиной, малая полнота».

«Отлично. Представь себе, у меня есть пара вечерних туфель, которая должна тебе подойти. Сестра попросила меня забрать из магазина туфли, которые она там заказала, — тогда не было ее размера. И как заботливый старший брат я сделал все, как она просила. А потом звонит и просит отдать их обратно. Ей попались туфли, которые больше понравились».

Эрин засмеялась вместе с ним. «Как и положено младшей избалованной сестренке».

«Я не собираюсь больше бегать и возвращать их в магазин».

Камера остановилась на ней, поймала ее улыбку, Эрин оглянулась вокруг с довольным выражением лица.

Он поднялся в спальню, открыл шкаф, где на полке были сложены коробки с новыми вечерними туфлями. Он выбрал и купил для нее эти туфли заранее, несколько пар разных размеров. Розовые с серебром. Открытые носочки и пятки. Узкие, как лезвие ножа, каблуки. Тонюсенький ремешок по щиколотке. Он достал пару нужного размера и принес Эрин. Туфельки были все еще обернуты в бумагу.

«Эрин, примерь».

Она все еще ничего не подозревала. «Какая прелесть!»

Он встал на колени и снял с нее кожаные сапоги, руки не выдавали его волнения.

«Ой, нет, ну что ты...» Не обращая внимания на ее слова, он застегнул ремешки.

"Обещаешь надеть их в следующую субботу, когда пойдем в зал «Рейнбоу?»

Она приподняла правую ногу и улыбнулась, любуясь изящной туфелькой.

«Я не могу принять их в подарок...»

«Ну, пожалуйста». Он улыбнулся, глядя на нее снизу вверх.

«Тогда я куплю их у тебя. Знаешь, они удивительно подходят к моему новому платью, которое я надевала всего один раз».

У него чуть не сорвалось с языка: «Я видел тебя в этом платье». Вместо этого он пробормотал: «Об оплате поговорим потом». Он положил руку ей на щиколотку и не убирал ее до тех пор, пока она не начала проявлять признаки беспокойства. Он встал, подошел к стереосистеме. Он заранее выбрал и поставил кассету. Первая песня была «Пока ты оставалась со мной». Зазвучал оркестр Томи Дорси, и незабываемый голос молодого Фрэнка Синатры заполнил комнату.

Он вернулся к дивану и протянул к Эрин руки. «Давай попробуем».

В глазах Эрин появилось то выражение, которое он все это время ждал: первое слабое, мгновенно промелькнувшее осознание того, что что-то не так. Она уловила едва заметное изменение в его голосе и поведении.

Эрин была такой же, как и другие. Они все реагировали одинаково. Начинали говорить слишком торопливо, нервно. «Знаешь, мне на самом деле пора идти. У меня рано утром важная деловая встреча».

«Хотя бы один танец».

«Ну ладно», — неохотно согласилась она.

Когда они начали танцевать, она как будто расслабилась. Все девушки отлично танцевали, но Эрин была просто чудо. Ему показалось, что он изменяет Нэн, думая, что Эрин, возможно, танцует даже лучше ее. Она была невесома в его объятиях. Сама грация. Но когда затихли последние аккорды песни «Пока ты оставалась со мной», она отступила назад. «Мне пора». Затем, когда он проговорил: «Ты отсюда никуда не уйдешь», Эрин бросилась бежать. Как и все другие, она поскользнулась — паркет он натирал тщательно, с любовью. Танцевальные туфельки оказали ей медвежью услугу, когда она пыталась убежать. Она кинулась к двери, но обнаружила, что дверь заперта, надавила на кнопку сигнализации, но поняла, что это — жестокий фарс. Нажав кнопку, она услышала жуткий маниакальный хохот. Эта злая издевка и заставляла их рыдать, а его руки в это время тянулись к горлу.