Нирвана с привкусом яда - Данилова Анна

Жизнь на мельнице сильно изменилась, теперь там жили две беременные молодые женщины и молодой мужчина, да к тому же еще и художник. Но если Вика каждое утро уходила в училище на занятия, то Марине идти было некуда – она (отверженная обществом – как смешно и нелепо!) оставалась на мельнице, с Романом. Разговор про адвоката, который смог бы доказать ее правоту, состоялся только один раз, решили, что такого адвоката надо искать в Саратове, но на том дело и остановилось. Вика наступила на собственные грабли и теперь не знала, что бы такое придумать, чтобы Марина оставила их с Романом в покое… Сколько раз она приходила из училища раньше обыкновенного с целью застать Романа со своей новой натурщицей врасплох, потому что и сама раньше позировала ему и знала, как легко он, отбросив в сторону кисти, принимался за саму натурщицу, но ей не везло (или везло!) – она заставала их либо за работой, либо Марина возилась на кухне, а Роман – в своей мастерской…

Сказать, чтобы Роман охладел к ней, было нельзя: они по-прежнему любили друг друга, она спала ночью на его плече и утром просыпалась от его поцелуев… Но рядом жила и дышала еще одна женщина, и Вика знала, что стоит ей сейчас уйти в училище, как они, эти двое, останутся одни, и кто может помешать им вместо того, чтобы расположиться в мастерской или библиотеке, перебраться в спальню?..

Марина же, напротив, чувствовала себя на мельнице прекрасно, она успокоилась, расслабилась, немного располнела и похорошела. И это за неделю! Однажды, вернувшись с занятий, Вика застала Марину в кухне – та готовила курицу и, стоя у плиты, даже напевала! Вика, потрясенная увиденным, спросила себя: может, ей было бы легче все-таки застать Марину в объятиях Романа, и тут же ответила себе – лучше в гробу…

Глава 12

Саратов, июль 2005 г.

Галину Позднышеву она нашла в магазине – она помогала своим продавщицам развешивать новый товар. И несмотря на то, что на двери бутика висела табличка «Закрыто», Алла все равно решительно постучала. Наблюдая издали за Галиной, своей бывшей хозяйкой, у которой она в свое время проработала целых два года и с которой рассталась, сохранив добрые приятельские отношения, она отметила для себя, что за три года та нисколько не изменилась: стройная фигура, молодое лицо, энергичные движения…

– За-кры-то! – крикнула, не поднимая головы, одна из продавщиц, симпатичная девушка в джинсиках и майке. – Приходите к трем часам, мы откроемся…

– Галя! – позвала Позднышеву Алла.

Та обернулась и медленным, неуверенным шагом подошла к двери. Всмотрелась в лицо элегантной дамы в черном полупрозрачном платье и черных очках и покачала головой: не узнала.

Тогда Алла сняла очки, и Галина порывистым движением, словно увидела перед собой привидение, закрыла ладонью рот.

– Не может быть! – прошептала она. – Алла?!

– Привет, – Алла улыбнулась. – Рада тебя видеть…

– Заходи! – Галина открыла дверь и, схватив Аллу за руку, буквально втянула в прохладный, кондиционированный салон «Черного бархата». – Дай-ка я рассмотрю тебя… ну, просто столичная штучка… Хороша, очень хороша, а какое на тебе платье… Это сейчас модно в Москве – черные прозрачные платья?

– У меня муж умер, я в трауре, – ответила Алла тихо, чтобы ее не услышали две девушки, с любопытством разглядывающие «столичную штучку».

– Муж? Да он же у тебя совсем молодой… Какая беда… Ты к Жене приехала? Ну и правильно… Нельзя оставаться одной. Алла, я глазам своим не верю… А у нас тоже не все в порядке… Знаешь что, пойдем-ка отсюда, здесь поблизости кафе есть…

Она казалась какой-то возбужденной, нервничала, и одновременно на лице ее играла улыбка, как если бы она действительно была рада видеть свою старую знакомую.

Галина легко сбежала с крыльца, и Алла подумала, что и в сорок пять она выглядит прекрасно, ей удалось сохранить фигуру, и что она до сих пор носит обувь на высоком каблуке. Узкие светлые брюки обтягивали ее стройные бедра, глубокое декольте розовой блузки не скрывало пышной груди. Длинные прямые каштановые волосы смотрелись особенно аккуратно из-за строгой, прямо-таки геометрически выверенной челки.

– Тебе кофе? Может, закажем чего-нибудь покрепче?.. Ты ведь уже знаешь, наверное, про Олю и Ирину… Моих девочек… – Ее голос дрогнул, как показалось Алле, от волнения. – Помянем их.

– Помянем… Хотя, когда мне Женя сказала, я подумала, что мне снится дурной сон… Галя, что случилось? И расскажи мне, пожалуйста, что называется, из первых рук эту дурацкую историю с шубой… Но сначала вот, почитай это письмо…