Смерть по вызову - Троицкий Андрей

Распахнув шкаф и пошарив в нем, он обнаружил ключи в дубленке и опустил связку в карман тренировочных брюк. Пулей вылетев на площадку, Розов хлопнул дверью так, что с потолка посыпалась штукатурка. Всклокоченный мужчина в майке, как оказалось, ещё не убрался восвояси, продолжал топтаться на лестничной клетке, тыкая пальцем в кнопку вызова лифта. Розов приблизился к нему, угрожающе размахивая газовым пистолетом.

– Так что, это с вашей машиной балуют? – мужик залез пятерней под майку и почесал живот.

– С моей, с моей. Почему лифт не едет?

– Сломался, – мужик продолжал сосредоточено чесать пузо. – Сюда-то я на лифте поднимался.

Розов хотел было броситься вниз по лестнице, но, подумав, что лифтом получится скорее, сильно надавил большим пальцем красную кнопку. Глухо, шума движущейся кабины не слышно.Он чертыхнулся.

– Что, неприятно, когда машины-то угоняют? – мужчина в майке нагловато улыбнулся, показав Розову порченные табаком зубы.

Николай Семенович, продолжавший тупо давить пальцем на кнопку, не стал отвечать, решив про себя, что мужик просто завистливый ханыга и несчастье соседа для него радость.

– Что, неприятно? – настаивал мужик, продолжая похабно улыбаться.

– Конечно, неприятно, – прозвучал незнакомый голос.

Розов обернулся. За его спиной стоял мужчина в черной куртке, непонятно как оказавшийся здесь, на лестничной площадке.

– Неприятно, – механически согласился Розов, почувствовавший неладное.

Он стоял, забыв о газовом пистолете, зажатом к левой опущенной руке, пялился на незнакомца в черной куртке, не его короткую прическу и равнодушное пустое лицо.

– Ох, как я вас понимаю, – сказал мужчина и ударил Розова кулаком в лицо.

Голова Николая Семеновича мотнулась в сторону, он отступил назад, выронив из разжавшихся пальцев пистолет. Розов поднес руку к разбитому носу, увидел на ладони кровь, вскрикнул, хотел что-то сказать, но не успел. Получив удар в верхнюю челюсть, Розов стукнулся затылком о стену, к которой оказался прижатым.

– Ой, не надо, – сказал Розов, поднял предплечья, чтобы защитить руками лицо.

– Он меня застрелить хотел, – пожаловался мужику в куртке другой, в майке. – У, гнида.

Развернувшись, он с неожиданной для своей комплекции силой ударил Николая Семеновича в живот. Розов вскрикнул, застонал, сгибаясь пополам, и пропустил встречный крюк в нижнюю челюсть. Лестничная клетка в его глазах перевернулась вверх ногами, но уже через несколько секунд встала на прежнее место.

– Застрелить меня хотел.

* * *

Голос соседа по подъезду доносился откуда-то сверху, словно из другого мира. Видимо, находясь в обмороке, Розов получил ещё несколько ударов по лицу и корпусу, но даже не почувствовал боли. Кровь стекала тонкой струйкой из рассеченный брови, попадала в левый глаз. Сам Николай Семенович стоял на карачках, плохо соображая, что происходит, он поднимал голову кверху, стараясь хоть что-то разглядеть. Он подумал, что это дикое бессмысленно избиение никогда не прекратиться, что его забьют до смерти. На секунду показалось, что истязатели ушли, ретировались, но тут чья-то тень нависла над Розовым, заслонив свет лампочки. Розов поморгал глазами, увидел мужика в майке и тут же получил тычок острым носком ботинка в живот. Охнув, Розов повалился на левый бок. Кровь мешалась со слезами боли, от этой боли хотелось кричать и выть диким голосом.

Но Николай Семенович, ещё сохранявший остатки самоконтроля, решил: крикни он сейчас – и его убьют прямо на этом цементном полу, выложенном керамической плиткой. Розов позволил себе лишь слабый, сам собой вышедший из груди стон. Он слышал, как двое мужчин, только что жестоко избивавшие его, о чем-то переговариваются между собой.

«Ну, забыл», – сказал один. «Тогда спустись и принеси», – ответил другой. Розов старался понять, уловить смысл разговора, но почему-то не мог этого сделать, отвлекала, не давая сосредоточиться, острая пульсирующая боль в животе. Он снова застонал, чуть громче, чем прежде, решив про себя, что печень лопнула. Еще он подумал, что вот сейчас из кармана его брюк вытащат ключи, обчистят квартиру, до нитки, до последней щепки, а его труп оставят в пустых стенах. Стерев ладонью кровь с глаза, Розов рассмотрел, что теперь на площадке остался только тот мужик в куртке. Ханыга в майке куда-то исчез.

Но вот шум, раскрываются двери якобы сломанного лифта, он возвращается, протягивает своему дружку какую-то штуку, палку вроде. Что это? Не разобрать. Николай Семенович собрал последние силы, чтобы последним отчаянным криком позвать на помощь соседей, но не успел рта раскрыть. Мужчина в куртке, широко размахнувшись, ударил Розова монтировкой сначала по бедру правой ноги, затем по предплечью правой руки.