Лихорадка - Герритсен Тесс

Тейлор снова вскрикнул и задергался.

– Держите его! Крепче!

– Мы стараемся! Нельзя ли поскорее?

– Я уже почти закончила. Еще примерно минута. – Клэр держала пробирку под насадкой иглы, и вскоре в нее стекли первые капли спинномозговой жидкости. К ее удивлению, жидкость оказалась кристально чистой, без примеси крови, не замутненной инфекцией. Признаки менингита отсутствовали. «Так в чем же дело?» – размышляла доктор Эллиот, аккуратно собирая жидкость в три пробирки для анализов. Образцы сразу же поступят в лабораторию, где исследуют содержащиеся в них клетки и бактерии, глюкозу и белок. Но уже сейчас, глядя на жидкость в пробирках, она знала, что все показатели будут в норме.

Клэр извлекла иглу и наложила повязку на место пункции. Все присутствовавшие в палате, казалось, разом вздохнули с облегчением. Процедура была окончена.

Но к разгадке они не приблизились.

* * *

Тем же вечером Клэр обнаружила в крохотной больничной часовне на первом этаже мать Тейлора, застывшую перед алтарем. Они поговорили еще раньше, когда Клэр испрашивала у матери разрешение на поясничную пункцию. Тогда Ванда Дарнелл казалась комком нервов – руки дергались, губы дрожали. Весь день она провела в дороге – сначала отмахала триста двадцать километров до Портленда, где у нее была назначена встреча с адвокатом по бракоразводному процессу, потом, когда полиция сообщила ей страшную новость, в спешке мчалась обратно.

И вот теперь Ванду, казалось, покинули силы, запасы адреналина были исчерпаны. Миниатюрная женщина в мешковатых пиджаке и юбке, она казалась девочкой, которая, изображая взрослую, нарядилась в мамину одежду. Когда Клэр вошла в часовню, госпожа Дарнелл повернула голову и еле заметно кивнула в знак приветствия.

Устроившись рядом, Клэр заботливо коснулась руки Ванды.

– Из лаборатории пришли результаты анализа спинальной пункции, все в норме. У Тейлора нет менингита.

Ванда Дарнелл испустила глубокий вздох облегчения и чуть ссутулилась под слишком объемистым пиджаком.

– Это ведь хорошо?

– Да. И, судя по компьютерной томографии, у него нет ни опухолей, ни признаков кровоизлияния в мозг. Так что и это тоже хорошо.

– Тогда что с ним? Почему он это сделал?

– Я не знаю, Ванда. А вы?

Она напряглась, будто изо всех сил стараясь придумать ответ.

– Он был словно… не в себе. Почти всю неделю.

– Что вы имеете в виду?

– Он был несдержан, злился на всех. Ругался, хлопал дверьми. Я думала, это все из-за развода. Он так тяжело это переживал…

Клэр очень не хотелось затрагивать следующую тему, но она была вынуждена спросить:

– А как насчет наркотиков, Ванда? Дело в том, что они очень сильно влияют на психику ребенка. Как вы думаете, он не мог баловаться чем-нибудь?

Ванда заколебалась.

– Нет.

– Кажется, вы не слишком уверены в этом.

– Нет, просто… – Она сглотнула, и слезы заблестели в ее глазах. – У меня такое чувство, что он стал совсем чужим. Он мой сын, но я едва его узнаю.

– Были какие-нибудь тревожные признаки?

– Он всегда был трудным ребенком. Поэтому доктор Помрой и считал, что у него, возможно, синдром дефицита внимания. В последнее время стало гораздо хуже. Особенно с тех пор, как он связался с этой ужасной компанией.

– С какой?

– Эти ребята живут на нашей улице. Джей-Ди и Эдди Рейды. И еще этот Скотти Брэкстон. У всех четверых мальчишек уже были неприятности с полицией в марте. На прошлой неделе я сказала Тейлору, чтобы он держался подальше от братьев Рейдов. Вот тогда у нас произошла первая серьезная стычка. И он ударил меня.

– Тейлор ударил вас?

Ванда уронила голову, словно жертва, стыдящаяся своего унижения.

– С тех пор мы почти не общались. А если вдруг и начинали о чем-то говорить, становилось ясно… – Ее голос опустился до шепота. – Что ненавидим друг друга.

Клэр заботливо сжала руку Ванды.

– Можете мне не верить, но неприязнь к собственному сыну-подростку абсолютно нормальное явление.

– Но ведь я еще и боюсь его! Вот что самое страшное. Я не только испытываю к нему неприязнь, но и боюсь! Когда он меня ударил, я почувствовала себя так, словно опять живу с его отцом. – Она дотронулась пальцами до губ, словно вспоминая былую рану. – Мы с Полом до сих пор ведем тяжбу. Боремся за опеку над сыном, который не любит ни его, ни меня.

Пискнул пейджер Клэр. Она просмотрела сообщение и увидела, что ее вызывает лаборатория.