Западня - Малышева Анна

Помощник, ничуть не взбодрившись от чашки растворимого кофе, потихоньку клевал носом. Следователь слушал с умеренным интересом, готовясь оборвать хозяина.

Грубить не стоит, но и допускать, чтобы тебе заговаривали зубы… А тот явно рассказывал про свою таксу, чтобы оттянуть момент, когда нужно будет говорить о деле.

— Ну, за два дня вы нам отчитались, с собакой познакомили. Так что случилось потом? — наконец вклинился с вопросом Балакирев.

Хозяин занервничал еще пуще. Он так тискал пальцы, что они зарозовели. Наконец хлопнул себя по коленям:

— Ну, каюсь, каюсь! Может, я не правильно поступил!

Может, это вообще наказуемо… Тогда уж накажите, черт с ним… Но я терпеть не могу, когда меня держат за лоха! — И, распалившись, почти прокричал:

— Да, я наказал ее!

Когда она отсюда уходила — двадцатого мая — на нее смотреть было жалко! Даже мне стало жалко, хотя эта же стерва хотела меня обокрасть!

Это случилось в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое мая. Наутро девушка должна была уйти домой. Она уже получила подарок, расцеловала своего щедрого приятеля и весело пообещала, что они еще как-нибудь устроят такие же каникулы! Сам Мулевин не слишком-то резвился — он очень устал на работе. Ему удалось немного расслабиться в обществе Ольги, кроме того, он выпил и поэтому очень крепко уснул. А проснулся среди ночи, как будто его что-то подбросило.

— Сон у меня вообще некрепкий, нервы сдают, — пояснил он. — Часто просыпаюсь непонятно почему. Но тут было все понятно… Я услышал, как кто-то возится в спальне жены. Синатра спал со мной, в ногах. Как обычно. А вот Ольги рядом не было. Я встал, света не зажигал.

Пошел посмотреть, что она там делает.

Ольга, светя себе маленьким фонариком, рассматривала дверцу вделанного в стену сейфа. Этот сейф Мулевин заказал еще при перепланировке только что купленной квартиры. Дом был выстроен на совесть, перегородки между комнатами — прочные, толстые. Из одной внутренней стены выбили десятка два кирпичей, вмонтировали несгораемую коробку, снабдили ее сложным замком. Сейф к сигнализации не подключался — Мулевин не желал посвящать в такие детали охранное ведомство.

— Я не показывал Ольге, где находится сейф. Значит, она его сама нашла, пока я был на работе. За два дня у нее было достаточно времени, чтобы осмотреть дом. Для того чтобы обнаружить дверцу сейфа, нужно снять со стены плоскую вазу с икебаной. Икебана от этого страдает, конечно…

Он провел гостей в спальню и показал вазу на стене.

Сухие стебли, составлявшие композицию, действительно имели довольно невзрачный вид.

— Жена приедет, переменит, — вздохнул Мулевин. — Она этим занимается. Даже курсы закончила.

Ему явно не очень хотелось продолжать рассказ. Запинаясь, вздыхая, он рассказывал, что включил свет, спросил, как понимать такое поведение. На что Ольга не смогла ответить ничего вразумительного и страшно испугалась.

— А я разозлился. Мне стало ясно, что девица решила меня обокрасть. Как-то сразу вспомнились все эти мерзкие истории с хорошенькими наводчицами… Ну, что я мог сделать? Выкинуть ее за дверь? Наверное, так я должен был поступить. Милицию не вызовешь — она же ничего не украла, тут я был уверен на сто процентов. Все ценности и деньги лежали в сейфе, а она даже не прикасалась к замку — это я сразу понял. Ноя разозлился, что она считала меня таким идиотом! — взволнованно, явно рассчитывая на сочувствие слушателей, вещал Мулевин. — Наверное, Ольга думала, что потом, когда меня обворуют, я не буду поднимать шум. Побоюсь, что жена узнает, как я проводил время с девчонкой… Расчет был неплохой. Наверное, многие на моем месте так бы и поступили.

Мулевин умолк, достал из кармана сигареты, уныло закурил. Следователь попросил разрешения взглянуть на сейф, и хозяин помог ему сдвинуть вазу. Балакирев не был специалистом по сейфовым системам, однако сразу понял — без надлежащих инструментов и опыта эту дверцу не откроешь. Так неужели Ольга обладала и тем, и другим?

«Юная медвежатница? И мы о ней ничего не знали? Ее первое дело? Уму непостижимо!» Помощник несколько очнулся от спячки, подошел и тоже уставился на сейф. Если у него и появились какие-то соображения, то это никак не отразилось на его сонном лице.

— А она сама как-то объяснила, почему рассматривала сейф? — осведомился Балакирев.

— Ничего она не объяснила. Просто не успела ничего придумать… Я знаете что сделал? Оделся, взял на поводок Синатру, собрал немного вещей… И ходу! Поехал среди ночи к приятелю. Тот до сих пор не женат, живет один, мы с ним со школы дружим… Он выделил мне комнату. Я там и жил до двадцатого мая.

— Постойте, а Ольга?

— Осталась здесь. — И Мулевин совсем тихо добавил, что, перед тем как покинуть квартиру, включил сигнализацию. Причем — все датчики. В том числе и те, что фиксировали передвижение из комнаты в комнату. Их включали только тогда, когда семья в полном составе куда-то уезжала. Ведь они реагировали даже на Синатру.

Наступило короткое молчание. Балакирев дикими глазами смотрел на помощника. Тот отвечал ему похожим взглядом — тоже не мог собраться с мыслями. Наконец следователь не выдержал:

— Так вы что — на пять суток оставили ее здесь?! Одну?!

Мулевин развел руками:

— Да. Наказал, так сказать… Собственными силами.

— Погодите, я все еще не понимаю… — Следователь оглядел спальню. — Она отсюда не выходила?

— Нет, провела на этой постели все время. Только не пять суток, как вы сказали. Пять ночей и четыре дня. Утром двадцатого я решил — хватит!

— Но что она тут ела?!

— Ничего не ела. — Мулевин судорожно вздохнул и тут же завелся:

— А как я должен был поступить?! Если бы в милицию заявил — вы бы на меня наплевали, вас такие дела не волнуют! Она же не успела меня обчистить!

А набить ей морду? Тоже не смог, уж простите… Не так воспитан. Ничего! Посидела тут без жратвы, пришла в себя! Пусть знает, что в жизни не только цветочки бывают! Я когда вернулся и все отключил — она пулей вылетела, даже «до свидания» не сказала!

Помощник потрясение прошептал:

— Я бы не смог так сидеть пять дней… И даже без воды!

И телефона тут нет…Понятно, почему она не звонила родителям, как первые два дня. Короче, это была тюрьма!

— Почему же тюрьма, у нее был выбор, — жестко ответил Мулевин. Он уже совсем перестал смущаться, видно сознавая свою правоту. — Она могла спокойно выйти из комнаты, отпереть входную дверь — с замками познакомилась, запасные ключи я не прятал, они лежали на тумбочке в прихожей. Только вот на выходе из квартиры она бы столкнулась с милицией. После поступления первого сигнала оперативная бригада будет здесь через пять минут. Она не захотела сними встречаться, потому и сидела тут. И по-моему, получила по заслугам!