Последняя ночь под звездами - Калинина Дарья Александровна

– Наверное, вторую.

– А вдруг промах? Вдруг эта баба Сергея и так уже достала изрядно? Вдруг он только и мечтает, как бы от нее избавиться? Вот это убийца сядет тогда в лужу. Бабу замочит, а Сергею на это наплевать! Нет, убийца так рисковать бы не стал.

– И потом, это все равно будет убийство, – задумчиво произнесла Кира. – Действительно, лучше уж убить кого-то другого, а не Кустикова. И потом подставить Сергея.

– Хотя преступник мог также полагать, что убивая отца Сергея, он причиняет Сергею боль.

И действительно, первой реакцией Кустикова, когда ему сообщили о смерти его отчима, было изумление и, пожалуй, отчаяние.

– Умер? Грибами отравился? Ну как же так! Как же неосторожно-то! Он ведь разбирался в грибах, как никто другой.

И если сначала полицейскими слова Сергея были приняты за издевку, то друзья были способны разглядеть тут что-то другое.

– Если предположить, что Сергей не убивал, а убил кто-то другой, то этот кто-то должен был быть хорошо осведомлен обо всем, что происходит и происходило в семье Сергея.

– Быть его другом!

– Или близким человеком.

Это же подтверждало и то обстоятельство, что злополучный нож являлся и в самом деле коллекционным образцом. Сергей был обладателем небольшой и не слишком ценной, но все же коллекции ножей. И этот, из закаленного булата с рукояткой из корня ореха, был одним из ее экспонатов. Сергей держал свою коллекцию, в том числе и нож из булата, у себя дома, никуда ее не выносил. И значит, украсть этот нож мог только человек, вхожий в дом Сергея, его близкий знакомый или друг.

И будь это какой-то другой человек, а не Сергей Кустиков, все было бы легко и просто. Но вся беда заключалась в том, что Сергей Кустиков не был человеком совсем уж обычным. О его хлебосольстве и гостеприимстве в обществе ходили настоящие легенды. И его любовь к запоминающимся жестам могла бы соперничать с прежними купцами – гуленами, проигрывающими в карты целые лавки и вагоны с товаром. Но, конечно, размах у Сергея был несколько поменьше. Но вот желания покутить и весело провести время – хоть отбавляй.

– У Сережи все в друзьях, – жаловалась подругам та самая Гуленька, с которой они уже имели удовольствие беседовать и которая жила у Сергея то ли в качестве домашней прислуги, то ли няни его кошки, то ли любовницы.

Сама Гуля, как без труда поняли подруги, считала себя гражданской женой Сергея. И так как Сергей особенно ее в этом не разубеждал, она пребывала в счастливом неведении относительно истинного положения дел. Явившись к Гуленьке с серьезным разговором, подруги не стали скрывать от нее своего участия в расследовании убийств Сергея Фадеевича и его жены. И теперь доверчивая Гуленька, широко открыв глаза, время от времени восклицала:

– Поверить не могу, вы обе – настоящие сыщицы! Прямо как в детективах!

Гуленька с радостью рассказала бы подругам все, что знала. Вот только, увы, знала она немного. О многочисленных изменах Сергея девушка то ли не знала, то ли не принимала их близко к сердцу. А скорей всего, просто закрывала глаза. Потому что годков Гуленьке было уже немало. Она говорила, что тридцать пять, но подруги опытным глазом вычислили, что тут все тридцать семь, если не тридцать восемь.

Ко всем своим прожитым годам Гуленька имела очень аппетитную попку, пышную грудь и полное отсутствие талии. Такие фигуры были в моде во времена Рубенса, но сейчас на Гуленьку спроса не было. И поэтому замужем девушка никогда не была. Да еще и собственного жилья не имела.

Так получилось, что мама Гуленьки в организации своей личной жизни оказалась удачливее дочери. Она успела побывать замужем дважды. Первый раз за отцом Гуленьки, а второй раз за ее отчимом, с которым Гуленька хоть и поддерживала дружеские отношения, но сами понимаете, квартира-то однокомнатная. И когда за стенкой сопели и скрипели кроватью счастливые новобрачные, девушке на ее узкой кушетке на кухне было не слишком-то комфортно.

Поэтому знакомство с Сергеем, который почти полностью соответствовал Гуленькиной мечте о счастливом замужестве, девушка восприняла как судьбоносную встречу, свой последний шанс выйти замуж и завести детей. И ради этого Гуленька была готова терпеть от Сергея очень многое. Лишь бы и он ее терпел, если уж не любил.

Гуленька подругам нравилась, хотя ее позицию они не вполне понимали. И охота терпеть бесконечные измены своего партнера. Пусть даже у него и бизнес, и квартира, и вообще жизнь с ним бьет ключом.

– Что же тебя в Сергее привлекает?

И оказалось, что не квартира или бизнес, а именно это «бьет ключом».

– С Сережей никогда не бывает скучно. Вечно у него какие-то вечеринки, пати или праздники на уме. Честное слово, он не ошибся в выборе бизнеса. Да он и сам говорит, что никогда не смог бы торговать чем-то скучным, например, солью или яйцами. И то и другое – вещи нужные и полезные, никто с этим и не спорит. Но Сергей так бы не смог. Ему постоянно нужен праздник. Или ощущение того, что он скоро начнется. Пожалуй, подготовку к праздникам Сережа любит даже больше, чем сами праздники.

– И часто Сергей их устраивал?

– Часто, – вздохнула Гуленька. – Даже иной раз мне казалось, что слишком уж часто.

Но свои соображения Гуленька благоразумно держала при себе. Она понимала: отваживая друзей Сергея от дома, она рискует вылететь из этого дома в первую очередь сама. Поэтому Гуленька цепляла на лицо фальшивую улыбку и насквозь лживо сияла от радости, когда Сергей объявлял, что ему пришла охота позвать в гости всех своих близких и друзей и потешить их очередной забавой.

– Как только заходил разговор о вечеринке, мы с Сережей ехали в супермаркет, закупали там огромное количество провизии, вина, водки, деликатесов.

Для женской части, любителем которой был Сергей, полагались обязательно фрукты, мороженое, фонтан с горячим шоколадом или ванна с шампанским.

– Причем то и другое реально было, я это помню.

Но и мужчин Сергей находил чем потешить. Новое ружье и рассказы о том, как он ездил на охоту на медведя, с демонстрацией клыков и когтей этого медведя, которые по жребию достались Сергею.

– Кто-то взял шкуру, кто-то взял мясо, – возмущалась хозяйственная Гуленька. – А Сергею досталась самая никчемная часть – клыки и когти. И он был этому только рад! Ему даже не пришло в голову заявить своим друзьям, что это несправедливо. И в этом он весь! Все для друзей, все для других, и ему это в кайф.

К тому, что в их просторной четырехкомнатной квартире постоянно кто-то ночует, Гуленьке тоже пришлось привыкнуть. А на первых порах она иногда пугалась, выйдя утром в одном халатике и наткнувшись на такого же полуголого человека, которого видела в первый и частенько в последний раз. Потому что друзья в жизни Сергея как легко появлялись, так же легко и исчезали. Гуля не понимала, как такое возможно. Лично у нее были всего две подруги, с обеими она дружила еще со школы. И ей казалось, что исчезни одна из них, вместе с ней исчезнет и часть самой Гули. А вот у Сергея было не так.

– Значит, и малознакомые люди в вашей квартире бывали часто?

В ответ Гуленька только горестно застонала.

– Толпы! Табуны! Стада!

– А кто из них мог взять нож?

Увы, этого она сказать не бралась.

– Все могли, – хватаясь за голову, плакала девушка. – Любой! Не знаешь, на кого и думать!

И это был ее неизменный ответ. А кто именно эти все, кто ходил в гости к Сергею, сказать было невероятно трудно, практически невозможно.

– Понимаете, нож этот у Сережи уже давно. Он его купил года два назад. Для Сережи – это очень большой срок. Честно говоря, я даже удивлена, как это он этот нож за все это время никому так и не подарил. Просили-то многие, а Сергей, если у него что-то попросят, обязательно уступает.

Но, видимо, именно этот нож нравился мужчине сильнее остальных. И хотя он уже несколько охладел к нему, но булатный клинок по-прежнему занимал в его сердце большое место.

– Но когда Сережа принимался его показывать, все возмущались… Мол, не новинка, чего мы тут не видели? Только если в компании был новый человек, тогда он мог восхититься.

Увы, новые люди в компании появлялись с завидной регулярностью. И с такой же завидной регулярностью Сергей демонстрировал этот свой нож вместе с остальной коллекцией.

– Но Сережа уже давно что-то ничего нового из ножей себе не покупал. У него новая страсть – охотничьи ружья. Так что к ножам он охладел. И когда он в последний раз показывал свою коллекцию, я даже не помню.

– Значит, нож мог пропасть и неделю назад, и месяц, и даже год?

– Ну, год все-таки вряд ли. Но месяц или полтора – это запросто. А мы бы этого и не заметили.

Это был тупик. Переписать, найти и допросить всех знакомых, кто бывал в гостях у Сергея за эти полтора месяца, было поистине каторжной работой. Гуленька сказала, что вечеринки у них дома Сергей закатывал чуть ли не каждые выходные. Летом реже, но гости приходили по старой памяти, частенько без всякого приглашения, и неизменно встречали самый радушный прием хозяина дома.