По праву рождения - Робертс Нора

Повсюду виднелись следы ног. Некоторые из них принадлежали ей самой, подумала Колли, другие – Джейку и остальным членам команды. Отчетливо виднелись следы босых ног Диггера, идущие к воде, и его же следы, более глубокие, более редкие, ясно указывающие, что он бегом возвращался к трейлеру.

Полиция тоже это видит, сказала она себе. Это же ясно видно – как он шел к пруду, как увидел плавающее в воде тело, как бросился в пруд, чтобы его вытащить. Как побежал назад к трейлеру, чтобы позвонить по телефону 911.

Они поймут, что он говорил правду.

И они должны понять, что Рон Долан делал на раскопках.

На земле у квадрата Б-14 остался зеленый мешок для строительного мусора. Из него высыпались кости животных.

Один из помощников шерифа фотографировал тело, мешок, неглубокие борозды на берегу, оставленные, как полагала Колли, ногами Долана там, где его волоком тащили к воде. Все ждали прибытия судмедэксперта, но Колли и без его помощи могла бы восстановить ход событий.

– Он хотел подбросить на площадку свежие кости. Заморочить нам голову. Он был в ярости и вполне мог на это пойти, – заметила она. – Надеялся остановить раскопки. Но кто-то размозжил ему голову. Кто мог это сделать? Если он привел кого-то с собой, это был бы единомышленник, его союзник… Кто-то, кому он доверял.

– Я не знаю. – Джейк оглянулся на Диггера и с облегчением отметил, что тот сидит на земле, а Рози поит его горячим кофе.

– Он совсем расклеился, – заметила Колли. – До смерти боится, что они повесят убийство на него.

– Ничего у них не выйдет. Он даже не знал Долана. И любой, кто знает Диггера, поклянется на целой горе Библий, что он не способен никого убить. Черт, пару недель назад какая-то белка со склонностью к самоубийству выскочила на дорогу прямо ему под колеса, так он до сих пор переживает.

– Тогда почему ты так встревожен?

– Произошло убийство. Есть из-за чего встревожиться. Ты хоть понимаешь, что убийство на месте раскопок заблокирует нашу работу куда надежнее, чем подброшенные оленьи кости?

– Думаешь, кто-то убил Долана, чтобы нам насолить? Но это же безумие!

– Любое убийство – это безумие. – Джейк инстинктивно положил руку ей на плечо, и они предстали перед подошедшим к ним шерифом Хьюиттом единым фронтом.

Шериф был высокий мужчина богатырского сложения. Двигался он медленно, почти вразвалку, а бежево-коричневая форма делала его еще более похожим на большого добродушного медведя.

– Доктор Данбрук, – кивнул он. – Я должен задать вам несколько вопросов.

– Не знаю, чем могу быть вам полезной.

– Давайте начнем с того, что вы делали вчера. Дайте мне хотя бы общую картину.

– Я приехала сюда около девяти утра. Большую часть дня работала вон на том квадрате, который сейчас огорожен лентой.

– Одна?

– Сначала одна, потом вместе с доктором Грейстоуном. Мы подготавливали останки к транспортировке. В полдень сделала перерыв примерно на час. Съела ленч и поработала над своими заметками. Вон там. – Она указала на пару складных брезентовых стульев, стоявших в тени у ручья. – Мы работали почти до семи, потом остановили работу на ночь. Я взяла пиццу в итальянском ресторанчике в городе и съела ее у себя в мотеле, потому что мне хотелось еще поработать над бумагами.

– Вы больше не покидали мотель?

– Нет. Я была у себя в комнате одна, – добавила Колли, предвосхищая его вопрос. – Послушайте, вам уже известно о моем вчерашнем столкновении с Доланом на стройплощадке. – Она бросила взгляд на «Лендровер». Красные надписи ярко выделялись на фоне тусклой зеленой краски. – Я разозлилась, потому что кто-то изуродовал мою машину. Но я бы не стала за это убивать. Если вам нужно алиби, у меня его нет.

– Она не покидала своей комнаты, – сказал Джейк. И Колли и шериф дружно повернулись к нему. – Моя комната рядом. Она начала играть на виолончели примерно в одиннадцать вечера. Пилила эту чертову деревяшку битый час, не меньше.

– Ну так возьми себе другую комнату, если тебе мешает моя игра.

– Я не говорил, что мне мешает. – Правда, он не сказал и о том, как лежал в темноте, слушал эти низкие, протяжные, печальные звуки и тосковал по ней. – Она играет Баха, когда хочет успокоиться и выбросить все мысли из головы перед сном, – объяснил он шерифу.

– Ты узнаешь Баха? – удивилась Колли. – Я поражена!

– Мне знаком твой распорядок. Он редко меняется. – Джейк вновь повернулся к шерифу: – Она угомонилась только после полуночи. Спросите того, кто занимает комнату по другую сторону от нее, они вам подтвердят. Ее «Лендровер» был запаркован прямо под окном, рядом с моим. Сон у меня чуткий. Если бы она вышла и завела мотор, я бы услышал.

– Вчера после обеда я беседовал с мистером Доланом по вашей жалобе. – Хьюитт неторопливо вытащил из кармана записную книжку, послюнявил указательный палец, отыскал нужную страницу. – При вашей вчерашней ссоре с покойным дошло ли у вас до физического нападения?

– Нет, я… – Колли с трудом овладела собой. – Мне кажется, я его толкнула. Несильно, совсем чуть-чуть. – Она продемонстрировала, толкнув ладонью могучую бочкообразную грудь Хьюитта. – Если это считается физическим нападением, значит, я виновна. Он несколько раз ткнул мне в лицо пальцем, так что я считаю, что мы квиты.

– Ясно. А вы не грозились убить его, если он не уберется с вашей дороги?

– Нет, – с легкостью ответила Колли. – Я сказала, что засуну его голову ему в задницу, если он попытается мне помешать. Это неудобное положение, но не смертельное.

– Вы тоже там были? – Хьюитт повернулся к Джейку.

– Верно. Мистер Долан выразил недовольство нашим присутствием. Он хотел, чтобы мы убрались с его стройплощадки. Думаю, именно это привело его сюда прошлой ночью. – Джейк бросил выразительный взгляд на мешок. – Будь у него хоть малейшее представление о том, что мы тут делаем, как и почему, он понял бы, насколько все его действия бесполезны. Проблема в том, что он ничего не знал и не желал знать. Его можно назвать человеком ограниченным, может быть, даже эгоистичным, нацеленным лишь на собственную выгоду, но смерти он не заслуживал.

– Не могу сказать, что я понимаю в вашей работе, но, боюсь, на ближайшую пару дней вам придется прерваться. И все вы должны быть в пределах досягаемости.

– А мы никуда не собираемся, – заверила его Колли.

– Да, кстати, – Хьюитт перелистал еще несколько страниц. – Вчера я заглянул в хозяйственный магазин в Вудзборо. Похоже, кое-кто приобрел пару баллонов красной краски. Такой же, как на вашей машине.

– Кое-кто? – переспросила Колли.

– Вчера вечером у меня состоялся разговор с Джимми Дьюком. – Лицо Хьюитта искривилось в невеселой усмешке. – А также с его другом Остином Селдоном. Так вот, Джимми заявил, что купил краску, чтобы подкрасить свой старый фургон, но я проверил: фургон весь проржавел, а краски нет. Словом, они быстро раскололись.

– Раскололись, – машинально повторила Колли.

– Теперь я могу предъявить им обвинение и запереть в камере, если вы именно этого хотите. Или я могу проследить, чтобы они оплатили ремонт вашей машины и принесли извинения вам лично.

Колли глубоко вздохнула.

– С кем из них вы вместе учились в одном классе?

Улыбка Хьюитта потеплела.

– С Остином. И так уж получилось, что он женат на моей кузине. Это не значит, что я его не посажу. Посажу обоих, если вы выдвинете официальное обвинение.

– Как только достоверно узнаю оценочную стоимость покраски, хочу, чтоб через двадцать четыре часа у меня был чек на эту сумму. А свои извинения пусть оставят при себе.

– Я об этом позабочусь.

– Шериф? – Джейк выждал, пока Хьюитт не спрятал книжечку обратно в карман. – Вы хорошо знаете Остина и, вероятно, отдаете себе отчет в том, что он может наломать дров.

– Уж это точно.

– И поскольку вы его друг, а также знаток человеческой натуры, вы точно знаете, на что он способен, а на что нет.

Хьюитт пристально посмотрел на Джейка, потом взглянул через его плечо на Диггера, сидевшего на земле и курившего уже вторую одолженную сигарету.

– Ладно, я понял намек.

Когда прибыл судмедэксперт, Колли и Джейк переместились к изгороди, откуда они могли следить за процедурой, не путаясь под ногами у полиции.

– Мне еще ни разу в жизни не приходилось быть подозреваемой в деле об убийстве, – заметила она. – Это не так интересно, как мне казалось. Скорее оскорбительно. А давать друг другу алиби – вообще фигня. В это никто не поверит.

– Думаешь, кто-нибудь поверит, что любой из нас мог снести голову Долану ради этого куска земли? – возразил Джейк. – Хьюитт отнюдь не дурак.

– Ну, допустим.

– Если он еще не понял, то скоро поймет: мертвый Долан нам страшнее живого.

Колли задумалась.

– Цинично, но верно.

К ним подошла Рози.

– Они пустили Диггера в трейлер переодеться. Бедняга совсем плох.

– Найти тело, вялившееся в земле пару тысяч лет, это одно, а еще тепленькое – это совсем другое, – философски заметила Колли.